Выйдя от принца, Айюна не направилась в свои покои. Хотя она всё еще не отдохнула как следует, спать, когда за окном стоит какая-то кутерьма и то и дело раздаются чьи-то крики, было просто невозможно.
Любопытство заставило её выйти на улицу. Ничего себе, какая толпа собралась... Она колебалась, стоит ли подходить ближе, все же не дело благородной леди в толпу крестьян лезть, да и было ли зачем? Но все же любопытство взяло верх.
Впрочем, вблизи ситуация стала не сильно понятней. То что ронина посадили в подвал и он теперь из-за этого бесится ясно... Но вот почему он там оказался, что делает Кёдзи и зачем ему эти странные линии, а самое главное - как во всём этом оказалась замешана Кимико, было совершенно непонятно.
Приход Айюны в столь неподобающее для приличных женщин помещение не осталось незамеченным Годзаэмоном.
Ах, это вы, Айюна-сан! - самурай нежно и искренне улыбнулся девушке. - Какая жалость, что вам пришлось лицезреть это неприятное действо воочию. Я надеюсь, что вас не смутили мои речи - мой долг перед нашим господином требует многих жертв!
Девушка улыбнулась в ответ кончиками губ. Впрочем, её мимика была скорее точно выверенной, нежели искренней. Она не испытывала особой радости от встречи с молодым самураем, но и не хотела отталкивать его от себя. Такова всегда была её политика в отношении мужчин - вселять в сердце надежду, но никогда не давать повода упрекнуть себя в нескромности или легкомысленном поведении.
Айюна было хотела заговорить с Годзаэмоном, но не так-то просто это было сделать. Он в итоге оставил её ненадолго, чтобы перекинуться парой слов с колдуном, но когда снова отошел в сторону, она решила задать ему пару вопросов, чтобы все же понять в чем же дело.
- Крики отсюда подняли на уши всю деревню, Моридзуки-сан. Даже я в конце-концов пришла посмотреть что же здесь происходит. Быть может вы немного проясните картину? Отчего Окура-сама велел запереть в подвале нашего доблестного защитника? А ещё, зачем понадобился котёл?
"Уж не сварить ли заживо они ронина за непослушание решили?"-впрочем, эту фразу она предпочла вслух не говорить.