Кэй стояла абсолютно неподвижно, будто приросла к полу, почти не дыша и не моргая. Она не отвела взгляда, хотя смотреть в глаза леди Винхоутэр было невероятно тяжело. Жестокие слова эхом отдавались в ушах, и когда первая леди Бракенлока закончила, ощущение было такое, будто колдунью окатили ледяной водой. У нее буквально захватило дух. Хотелось налететь на дамочку с кулаками, вцепиться ей в волосы, чтобы просто посмотреть как изменится выражение ее непоколебимого лица, но скорее, все же из-за того, что обидела Кэй своим равнодушием и необоснованными обвинениями. Но Ива знала, что причинить кому-то боль от собственного бессилия - это порыв слабого человека. К тому же, Лин преподнесла ей хороший жизненный урок, за это стоит поблагодарить. Только язык не поворачивается.
- Вы ошибаетесь, я не считаю себя лучше вас, - на скулах Кэй заходили желваки. Пожалуй, это обвинение задело ее больше всего. - Мы все равны.
Было совершенно очевидно, что спорить с этой женщиной не получится. Доказывать ей что-то тоже бесполезно. Отнимать ее время - неприемлемо.
- Я благодарю вас за то, что ввели меня в курс дела, хоть вам это и было противно. Мне жаль, что мои стремления были восприняты вами так враждебно. По глупости своей я полагала, что смогу помочь всем. Не от того, что я хоть сколько-то значимая персона, а от того, что верила в это всем сердцем. Напоследок, исполните мою последнюю просьбу - я хочу быть полезна. Я хорошо стреляю из лука, умею лечить, да и просто могу выполнять любые поручения. Отсиживаться в стороне, когда каждый в этой крепости занят важным делом, не по мне...
Последняя просьба все же не была последней. В Кэй мучительно боролись два чувства - желание узнать что-то об Айдане и страх выдать присутствие паладина в Шварценхельме. Но с другой стороны, складывалось впечатление, что это вовсе не тайна.
- И еще... Прошу вас еще только об одном. Пожалуйста, покажите мне... - Ива дрожащей рукой указала на Палантир. - Покажите одного человека. Во имя всего человечного, всего светлого, что объединяет нас в борьбе с наступающей тьмой. И я смирюсь со всем и сделаю все, что прикажете. Больше не побеспокою вас. Прошу...
Ива могла представить, как леди Лин Винхоутэр с холодным взглядом поворачивается к ней спиной и безмолвно уходит из комнаты, оставляя ее наедине с веревкой и балкой, но в душе колдуньи еще теплилась надежда, что эта женщина тоже когда-то любила или любит. Может, дарит время от времени теплую улыбку своим близким, а бывает, что и плачет темной ночью по всему тому, что безвозвратно ушло или никогда не придет. Она такой же человека, как и все. Она женщина...