Проводимый ритуал не был сверхъестественно сложным, даже наоборот — процесс совершался сам собой, без каких-либо значительных усилий друида. Конечно, сотворение магии всегда изматывало, но Фир уже давно привык к такой нагрузке и радушно принимал приятную усталость, расползающуюся по телу, словно старого доброго друга. Когда всё закончилось, эльф с печалью посмотрел на результат своих разрушительных деяний. Он не сожалел о содеянном, ведь еще стоя на пороге таверны он понимал, на что придется пойти и тогда же смирился со всеми возможными последствиями. Но и оставаться равнодушным было очень не просто. Наверное, друид простоял бы так очень долго, безмолвно прощаясь с погубленным деревом, но его мысли грубо прервал Кернан.
— Жив, жив, — ответил друид варвару, устало улыбнувшись, — Но очень слаб и нуждается в уходе. Сложно делать прогнозы на счет того, как скоро он встанет на ноги, обычному человеку потребуется на это не меньше недели. Однако перед нами Генрик Влакх, а не обычный человек, не так ли? Хе-хек.
Фир говорил спокойно и рассудительно, лишь в конце позволив себе ободрительный смешок. Ответив Кернану, он повернулся к паладье:
— Если бы не было так ветрено, я бы посоветовал оставить Генрика здесь, подальше от смрада. Но, пожалуй, он слишком слаб, чтобы оставаться на улице. Я тут побуду еще немного, а вы осторожно несите его в таверну. И передайте Скирму, чтобы он навестил меня здесь, если ему не сложно. Вскоре я вернусь вместе с ним и выслушаю всё, что вы сможете сказать мне о произошедшем в деревне.
С этими словами друид оставил друзей и принялся расхаживать вокруг скрюченной ольхи, тщательно рассматривая землю под ногами. Он искал опавшие шишечки со зрелыми семенами, намереваясь посадить с десяток самых крепких неподалеку с древом-матерью.