Резко переменившись в лице, одержимый выдавил лыбу шире собственной рожи и оскалил непомерно большие зубы:
- Психа? Зарезал... ммм... Зарезал! Отличная идея, парниша! - Прошептал он нечеловеческим, скрипящим шепотом, от которого "фраерок" вздрогнул против своей воли. Воспользовавшись его секундным замешательством, одержимый, или Хъюз в его теле перетек поближе и страстно обнял свою жертву. Неестественно вывернувшиеся руки обвились вокруг тела мужика, сжимая его все крепче и крепче, выдавливая из его легких воздух и не давая ему даже закричать. Раззявившаяся пасть одержимого впилась в глотку судорожно дергающегося человека и во все стороны брызнула темная кровь. Еще пара минут нежных обнимашек с агонизирующим телом и вот, крайне довольный собой и с ног до головы заляпанный кровью, парень встал, облизнулся длиннющим языком, и только сейчас заметил торчащую в его бедре заточку.
- Хехехехе, за-ре-зал! - Промурлыкал он, вынимая горячую от крови полоску стали из раны и шагнул вперед вывернув ноги под немыслимым углом. Склонившись над спящим телом одного из сокамерников, он коротким ударом всадил тому заточку в глаз. А потом и во второй. И еще на всякий случай в сердце. И в печень. Три раза.
Прижав собой агонизирующее тело и не давая тому даже захрипеть, он дождался пока то затихнет и, выломав свои ноги как у кузнечика, по-тараканьи подкрался к следующей койке. Решив, что этот хиляк очень уж подозрительный, он не поленился и кроме пятерки контрольных ударов в сердце отрезал тому голову. И ногу. Когда Хъюз пережевывал свеженькую печенку, последний сокамерник завозился, видимо проснувшись от одурманивающего запаха крови, но удар заточкой в висок упокоил и его. Выпотрошив его как следует, Хъюз умело инсценировал крайне циничное самоубийство - повешение на собственных кишках и с блаженной улыбкой на лице замер посреди залитой кровью комнаты.