Всё это время Фейт смотрела в монитор и колдовала над панелью, приоткрыв рот и высунув кончик языка от усердия, словно это исключительно лёгкое дело вызывало какие-то сложности. Или девушка так демонстрировала крайнюю озабоченность иными, не менее важными обстоятельствами. Ибо обстоятельства то и дело подавали голоса, каждый раз сбивая её с толку.
Естественно, никаких положительных результатов её «просьба» не принесла; что Джон Первый, что Джон Второй – продолжали гнуть свою линию. Погрозили ей Комитетом, ещё раз напомнили, кто в этой экспедиции главный… Но самое забавное – они так комично злились друг на друга, что это вызывало улыбку, даже несмотря на то, что один из них или оба являлись репликантами, в перспективе способными её убить.
Естественно, Фейт заметила и взгляд, брошенный на неё исподлобья Амандой, но ей было решительно всё равно, что там надумала себе девушка: пусть запишет её в личные враги, но разрулить ситуацию это не поможет. Колкая реплика возымела хотя бы некоторый эффект: Ридл заткнулась. Пришло время ей пошевелить мозгами, но пока она этого делать явно не хочет.
Наконец, к голосам Армстронгов присоединился и голос Нила, усиленный благодаря коммуникатору. В этот раз он был менее… бесстрастен. Видимо, стальные нервы начальника безопасности сдали, и тот, в конце концов, проявил хоть какие-то эмоции. Фейт улыбнулась уголком рта.
- Вот жил ты себе на станции, Нил, и был у тебя вышестоящий начальник. А теперь у тебя их два, - не пытаясь скрыть улыбку в голосе, произнесла девушка. Не могла упустить момент и не заставить Нила понервничать ещё больше.
Но шутки шутками, а на самой станции, тем временем, происходит действительно нечто ужасное. Если индикаторы не врут, в медотсеке произошла очередная диверсия, повреждено оборудование. Но ведь Фейт была там совсем недавно, как и Аманда. Что могло произойти за короткий промежуток времени?.. Неужели Дин проснулся и её подозрения насчёт него оказались правдой…
Но этот отсек далеко не единственный, вызывающий опасения. Если в моторной всё ещё фиксируется положение Стефани, то очень зря, что Нил повернул назад. Проверить этот отсек стоило. Так же, как и медицинский. Так же, как и лабораторию…
Чёрт побери, ей не хватает людей! Тех, кому бы она смогла доверить проверку, причём желательно одновременную.
Фейт качает головой. Что бы ей там ни хотелось, придётся справляться своими силами. Или своими и силами Эммериха – если ему всё-таки можно довериться.
…На экране, наконец, появляются вызванные изображения камер. Ей хватает секунды, чтобы понять их смысл. И Фейт замирает, краткие мгновения вглядываясь в картинку. Замирая от ужаса.
…Кровавый цветок распустился в теле Дина, расправляя острые лепестки и показывая на свет багровую сердцевину…
Слишком много крови. Агрессии. Силы.
Кто бы это ни сделал, он был чертовски зол и силён. Ассоциация, пришедшая девушке на ум, не вызывала приятных эмоций. Словно… поработал не человек, но зверь.
Фейт ощутила резкий приступ клаустрофобии, выбивший на мгновение из неё дух. Ей так ярко представилось, как репликанты и неведомые создания подобной силы заполняют этот сравнительно небольшой комплекс… Ей стало не по себе до жути.
Но не время размазывать сопли, так, Фейт?..
- Ну что, Джон, - с мрачной ухмылкой произносит она, отталкиваясь от стола и выпрямляясь. – Ты по-прежнему хочешь жаловаться в Комитет? – она указывает дулом бластера на экран. После чего обращается непосредственно к Ридл: - Аманда, ты ушла из медотсека позже. Что-нибудь странное заметила? Откуда-то же эта тварь появилась…
Девушка бросила взгляд на дверь, за которой прямой линией шел коридор, отделяющий рубку от медотсека. Не долго думая, Фейт вернулась к панели с целью заблокировать, к чёртовой матери - по выражению Нила, - эту дверь. Менее всего ей хотелось увидеть сейчас еще одного, гораздо более опасного убийцу...
И одновременно чертовски хотелось.