Ее тонкие пальцы неспособны остановить меня.
Возможно, если бы она захотела, она бы приложила больше усилий. Больше мольбы в голосе, больше цепкости в хватке, больше уверенности в словах о том, что нам необходимо отсюда уехать. Возможно, тогда бы я послушался ее, и мы бы просто сели в машину, развернулись на заснеженном дорожном полотне и отправились обратно в Саммерфилл — навстречу убийце или спасению.
Эта ветка сценария осталась непрописанной, потому что я не в силах — да и не желаю — сопротивляться своему желанию.
Мне. Нужен. Огонь.
Перевернутая кабина возвышается над развороченными снежными завалами головой кита. Рядом лежит опрокинутая туша полуприцепа и попавшаяся на его пути в неудачное время мелкая рыбешка — легковая машина. От места аварии исходит жар — перегретые тормозные колодки, изувеченный метал, раскаленный от высоких оборотов двигатель, выплеснутое масло. Терпкий запах технических жидкостей бьет в нос недвусмысленным сигналом опасности. Если в поврежденных машинах остался кто-то живой, ему срочно стоит покинуть это место.
Возможно, с моей помощью.
Зажигалка в моей руке будто обретает собственную волю, выбрасывая язычок пламени. Палец скользит по регулятору, выкручивая его на максимум и превращая небольшой источник огня в игрушечный огнемет. Пять-семь секунд такой работы, и пластик начнет плавиться.
Но у меня нет столько времени. Дрожь в руках становится почти неконтролируемой, когда я жадно вглядываюсь в пламя, оттягивая мгновение броска.