Эта чертова железяка... Дакко мало что знал о техномагии и тайнах машин, но даже его скудного ума хватало понять, что это не было творением жрецов Марса или нормальным сервитором. Дакко не любил даже обычных сервиторов, их тупые лица и безмозглая пустота в глазах, — у тех, у кого они ещё оставались — всегда выводили его из себя. Но эта тварь не была сервитором. Судя по её воплям и поведению, человек, запертый внутри, мог чувствовать и понимал происходящее. И действовал осознанно. Эта мысль поразила аколита. Впервые, за очень долгое время, ему стало по-настоящему страшно. В первую очередь, от мыслей о том, насколько погрязли в ереси те, кто сотворил такое и на что ещё были способны их извращенные разумы, подкрепленные подобными жуткими знаниями.
Дакко всегда считал себя толстокожим... во всех смыслах. Но сейчас ему пришлось приложить недюжинные усилия лишь для того, чтобы пошевелиться. Рыча и мысленно проклиная себя, он замотал головой. Пошатнулся и чуть не упал — тело рванулось в сторону изо всех сил, а ноги не успели за движением. Выругавшись, Дакко все же заставил себя сменить позицию, сместившись на несколько метров вдоль клумбы, за более целый её участок. Ладно, эти уроды ещё попляшут.