- Да с кем там сцепляться, - махнул рукой Жирный. - Те времена давно прошли...если б ты спросил меня об этом лет эдак десять-пятнадцать назад, то мне бы пришлось пару часов перечислять говно, с которым мне пришлось иметь дело. Теперь все состоятельные господа этого района решают свои проблемы и вопросы за столом, как и полагается разумным людям. А от войны одни убытки, как говорит Линг, "неоправданные потери финансовых и человеческих ресурсов", твою же ж мать. Еще и проблемы с властями ко всему прочему. Всё-таки раньше, при власти Церкви, было лучше. Всегда знаешь, к кому идти и как договариваться. Этот мелкий шкет, Император, совсем затяг устроил. Помяни моё слово, не долго ему сидеть на троне осталось, - Вонинг замолчал, и начал шумно дышать: получилась слишком длинная тирада для него.
- И действительно, в последнее время у нас не возникало проблем и прочих проявлений, кхм, "беспредела". Кроме вполне стандартных рабочих моментов, - с важным видом подтвердил управляющий, отложив трубку в сторону.
Перед Земмлером сидели двое, представлявших классическую поговорку "начали за здравие, закончили за упокой". У Курта были все основания согласится с этим, поскольку про Вонинга и Линга он был неплохо осведомлен. Жирный был членом так называемой "Троицы" - конгломерата самых влиятельных "предпринимателей" портового района. Именно они закончили ту самую Войну Трех Банд, путем ликвидации собственного начальства. И успешно заняли их места, в последствии окончательно разделив зоны влияния. Так, Вонинг держал за собой промышленность, склады и производство, Андреас Вальдетофт, по прозвищу Докер, контролировал все портовые операции, а значит - контрабанду и наркотики из Самхафа, нелегалов и беженцев, да и всё иное добро, заходившее в Готтсбург водным путем. И совершенно случайно несчастные черномазые из далекой пустыни вкалывали на мануфактурах Вонинга, товары и вещи - на его же складах. Бен Биммер заведовал игорной и кабацкой темой, и по совместительству имел очень хорошие завязки с главарями Черного Рынка, как и с крупными имперскими промышленниками. Рыгаловки Бена исправно снабжали местных и не очень дурью, выпивкой и жратвой. Через него нелегальные артефакты и вещички шли на Черный рынок, а продукция Жирного - дальше наверх, по торговой цепочке вплоть до конечного покупателя. Короче говоря, бизнес у Троицы получался совместным, и все они были завязаны друг на друге. Разумеется, под ними ходили банды и группировки помельче, иногда враждовавшие между собой - но только по молчаливому согласию Троицы. Шел процесс естественного отбора. Как поведут себя оставшиеся двое, если один из Троицы уедет в Тишайший, оставалось только догадываться. Но практически наверняка прольется кровь - очень много её.
Вонинг некогда начинал, как простой член банды, за что и был очень уважаем "простыми мужиками". Еще совсем пацаном попал в Имперскую армию в качестве маршевого барабанщика, и потому очень быстро привык к насилию и жестокости, "повидал виды". Через десять лет он вернулся в Готтсбург, но дома его никто не ждал - все умерли. Выбор криминала в качестве рода деятельности для таких, как он, был вполне очевиден. Вонинг упорно карабкался вверх по негласной лестнице преступной иерархии. Для этого у него были все задатки - он вышел ростом и силой, умел стрелять и драться, достаточно самоорганизован и жесток. В итоге он добился своего, пришел к успеху - но красивая по местным меркам жизнь превратила его в ту развалюху, которую сейчас наблюдал Земмлер.
Будучи старым и опытным бандитом, Вонинг знал, как следует вести дела с себе подобными. Однако полностью пасовал в экономических нюансах. Именно этот вопрос перешел на первый план. Как известно, любой крупный криминальный бизнес имеет те же проблемы и потребности, что и официальный. Тут-то ему и пригодился Линг. Но если Жирного, с определенной натяжкой, можно было назвать трагичной фигурой, то Христофер Линг был просто мразью и червяком. В отличии от своего босса, Линг получил прекрасное образование в Готтсбургском Императорском Университете. Тот редкий случай, когда человек из низов получает шанс стать действительно человеком. Ему еще и крупно повезло со временем - к тому моменту в университете обучали не только изящным искусствам и философии, но и серьезным, практическим наукам, вроде экономики. Именно ею и занялся Линг, и в последствии даже остался в университете, но уже в качестве преподавателя и ученого мужа. Но гниль готтсбургских трущоб не отмыли мраморные стены ГИУ. И если факт употребления наркотиков он еще смог скрыть, то вот на другом своем грешке был пойман с поличным. Отец одного знатного семейства обнаружил свою малолетнюю дочь в позе "раком" в кабинете Линга, именно в тот момент, когда уважаемый кандидат наук принимал экзамен при помощи своего полового отростка. Сам Линг утверждал, что выпрыгнул в окно и был таков. Но, по слухам, прежде чем Линг это сделал, барин всё-таки успел достать меч и существенно укоротить мужское достоинство ученого.
Само собой, после этого случая Лингу пришлось забыть про любую нормальную работу, во всяком случае, в благополучных городских районах. Так он осел в качестве складского счетовода, пока его не заприметил Вонинг. У Линга был нулевой авторитет в криминальной среде, но в финансах он разбирался отлично: свою пользу он доказывал возрастающими доходами Жирного. Кроме того, в отличии от своего босса, Линг умел говорить красиво и манерно, а главное - с умным видом. Но Земмлер видел его насквозь.
Устав от наблюдения уродов, экспедитор вернулся к более приятным видам. И чем дольше он пялился на длинные ножки Гроссхау, тем всё более убеждался, что уже где-то видел эти ноги. Мысленно ухватившись за них, как за ориентир, Земмлер начал думать, где же они сверкали наяву...бинго! Да, то был торжественный вечер в честь назначения нового Капитана Тринадцатого Участка Городской Стражи по Портовому району. На вечеринке присутствовали все тузы, включая и Земмлера. Но кроме непосредственно Стражников, приглашены были и иные причастные - Мастер Мертвых в том числе. Конечно, тогда Ангелина выглядела несколько иначе, но Земмлер был уверен: именно в её компании прибыл Фредерик Тальгорн. Дама в черном... Возможно, именно таким путем необщительный "король последнего приюта" решил развеять все тихие шуточки насчет личного гарема в морге. И ведь это было совсем недавно, меньше месяца тому назад.
Вообще, Тальгорна многие побаивались, потому что Фредерик был не просто колдуном, но некромантом. И поэтому он общался, в основном, с трупами. Как-то раз Земмлеру даже довелось присутствовать при допросе умершего. Зрелище было, скажем так, очень на любителя. Ведь поднятый зомби хочет, прежде всего, разорвать на части живых, а не отвечать на вопросы. Вся безопасность допроса висит на Мастере Мертвых, тут любая ошибка, и пиши пропало. Мертвяки не чувствуют боли, отличаются сверхъестественной силой и бесконечной выносливостью. И поднимались на допрос только свежие трупы, те, у которых еще не сгнили голосовые связки. То есть, самые опасные и сообразительные из когорты Нежити. По совету брата, Земмлер тогда прихватил массивный тесак. А родич Курта в вопросах нежити был эксперт, потому что оттоптал свое в Адском Пределе, вернувшись домой лишь чудом.