Операция «Буря в Холмах» продолжилась примерно так-же, как и началась, не слишком удачно в мелочах, но неплохо в целом. По крайней мере, ворота в кривом частоколе нашлись, и орки нашлись, и гоблины тоже. На двух башенках по сторонам от калитки сидели гоблин и орк с луками. Гоблин, впрочем, смотрел в лагерь игнорирую происходящее снаружи, а вот орк едва завидев на дороге двух сочных орчих, сначала неверяще протер глаза волосатыми кулаками, а потом подался вперед, словно это могло помочь ему разглядеть прелести поближе. От его действий башенка опасно накренилась вперед, грозя завалиться прям в ров, сломав попутно и хлипкий ряд заточенных кольев. Колья частокола по орочьей традиции были вымазаны поверху дерьмом, так что их было проще сломать чем перелезть, морально проще, как минимум.
— Ыыыыы! Гыыыы! — Покачивающиеся в такт ходьбе выпуклости начисто отбили у дозорного способность к и без того скудной речи, а самое главное, полностью отвлекли его от кустов по сторонам дроги, через которые пробиралась группа партизан к правому участку стены.
Всю идиллию созерцания нарушил Отец Игнатий, которого выдала молитва и отсутствие привычки прятаться по кустам. Второй орк, сидящий на дальней башне его заметил. Завидев шевеление в кустах, он заорал что-то нечленораздельное и подпрыгивая на месте начал махать рукой и тыкать пальцем в кусты, чем и привлек внимание сидящих на привратных башенках. Вид священника образумил дозорного, и тот, подобрав слюни, заорал уже обращаясь конкретно к замаскированным Рут и Хардо.
— Тикайте сюда бабоньки! Тама в кустах хрыч старый ворожбу на вас плетет, но ща мы ему наваляем! — Гоблин дублировал это сообщение одновременно и в лагерь, но с другим смыслом, означающим более краткое «Пасаны, наших бьют!».
Ворота вывалились наружу, образовав мостик через ров, по которому со двора выбежала орочья гурьба из тех, что был готовы к бою. Остальные в спешке хватали оружие и были готовы присоединится к заварушке спустя буквально десяток секунд.