Исход сражения решился умелыми и смертоносными действиями «гоплита» и Иолая, который стал минутным наставником для девушки. Дианта стала воином и с честью выдержала нежданный экзамен. В тоже время из-за совершенно сумасшедшего характера, светловолосый грек добрался до Иолая и Диантой только под конец сражения. Он кидался из стороны в сторону, уклонялся от ударов противника. Ему удалось избежать всех атак разбойников и остаться невредимым.
- Я с вами, - крикнул он, и встал левым плечом к Дианте. Ногой ударил по щиту, валявшемуся на земле, подхватил взлетевший пелт, и совершенно игнорируя правила боя, стал им размахивать, отбивая удары последних противников. От внимательного взгляда Иолая невозможно было утаить то, что Милет, прекрасно владел ратной техникой боя и сознательно все делал не верно. Когда он подскочил, Иолай разобрался по меньшей мере с семью противниками. Последние враги Иолая были уже абсолютными жертвами, у каждого их которых, шансов было не больше, чем у жука против Геракла. Милета от врагов же спасала исключительно природная ловкость, хотя он и вполне умело уложил четверых или пятерых врагов.
Окончательно разбив противника, товарищи успели заметить, что Кый убил одного из негодяев, и видимо погиб сам – изо рта струилась кровь, он уже не дышал. Второй его противник погиб от нескольких стрел, которые принял в конце боя. Коломий, похожий на придавленного веткой жука, барахтался и орал что-то неразборчивое. Из «морских людей» выжили, и остались на ногах, трое. Один сидел на земле и громко выкрикивал страшные ругательства, хуля всех богов, которых мог вспомнить. Двое других тащили израненного Агазона. Тело Эйсона похитило море и затягивало все дальше от берега. Торговец мог быть еще живым, но шансов на это оставалось немного.
В одно момент, в самом конце боя, Милет, разом переменился. Дианта и Иолай, закончившие сражение, увидели, как светловолосый грек, в секунду стал старше, серьезней. Он подобрался, подтянул щит к себе, выставил меч и в одну секунду рассек горло последнему из разбойников. Он это сделал столь умело, что было ясно, что он из племени воителей, но не из пиратского. После, он выпрямился и бросив в сторону и щит и меч с ужасным, нечеловеческим криком бросился вперед. Издавая не то вой, не то стон, он влетел в воду, и разбивая руками куски дерева, торчащие из тонувшего корабля, ринулся во внутрь. Через три минуты он вышел. "Ему по меньшей мере двадцать пять, а может и все тридцать лет", подумалось Дианте. Милет вынес на руках тело Миланы, которое было неестественно переломано и казалось, что голова ее обращена строго назад.
- Яаааа! Аааа! Ох-ох! – он пробился к берегу и уронив женщину, упал рядом.
Бой был закончен, а жребий брошен. Это выражение страшно звучит на всех языках, но нет страшнее его произношения, чем на языке италийцев – «Iacta alea est»