Злишься. Кидаешься на главаря. Хватаешь его ноги, подсекаешь плечом. Роняешь пацана на землю. Одно движение. Теперь ты сверху. Бьёшь по лицу. Удар. Другой. Третий. Четвёртый. Пятый. Шестой. Смачно хлюпает багрово-грязная жижа, когда погружаешь кулак в разваленный череп. Наконец, останавливаешься. Он давно уже не шевелится. Ты хотел превратить его ухмылку в месиво. Превратил. Хотел вогнать в мозг переносицу. Вогнал. Хотел раздавить голову в кровавое пюре? Так или иначе, раздавил. Поднимаешься рывком. Смотришь на остальных. Расплывающееся недоумение на лице одного. Ужас другого. Отрешенная решительность третьего. Понимаешь: они ещё не поняли. Не успели. Сжимаешь кулак. Чувствуешь саднящие после жестокой расправы костяшки. Сжимаешь второй. Больно: пальцы еле шевелятся. Но шевелятся. Замечаешь: мир больше не плывёт. Замечаешь: дышать стало легче, рёбра теперь болят гораздо меньше при движении. Замечаешь: взрыв внутри поутих и сменился сосущим неприятным ощущением. Первый из недругов, тем временем, отвис. Захрипел, будто в горле пересохло:
- Слышь, ты охуел что ли, а?
И отступил на шаг.