А труба-то, чай, совсем потоком уж хлещет, если туман такой стал, что хоть топор вешай! Хотел было Кастусь поспешить, руку вперед протянул, чтобы не влететь в стойку всем телом...
И дотронулся до дерева. Чуть влажного, корой бугристого, мхом тронутого. Живого. И воздух вокруг стал вдруг чистый и влажный, чуть с ароматом прелой листвы — лесной, как есть лесной. Ни следа не осталось ни от ароматов чайно-кофейных, ни от уюта — будто кто страницу книги перелистнул с новой картинкой перед глазами! Дела...
— Во дела, — так и сказал Кастусь, дерево трогая. Улыбнулся смущенно и удивленно, оглядываясь, и на фоне леса окружающего, искрящегося подступающей осенью, даже не заметил сразу спутников своих, любовался буйством красок и умиротворенностью картины, сотворенной природой. Только когда заговорили голоса, распознал в фигурах вроде бы таких же, как он, посетителей того кафе.
— А як жэ мы гэта... тут... вот так? — спросил, сформулировав вопрос максимально понятно прежде всего для себя. Ну и впрямь, как это они тут вот так?