Но воды принесла не хозяйка дома ...
Всё было как при съёмке рапидом: Малкольм с грохотом поставил пиво на стеклянный столик; Джероми мог поклясться, что слышал хруст стекла и видел, как стол медленно покрылся прозрачной сеткой и начал осыпаться мириадами крошечных острых осколков. Или это ему только показалось ? Всё происходило так протяжно - поллитровка неспешно отпружинила от стеклянной поверхности, жидкость расплескалась по стенкам сосуда, образуя водоворот, и бутылка окончательно потеряла центр тяжести. Воронка, образовавшаяся на дне ёмкости, словно наращивала мощь, повинуясь неведомым законам природы, обретала размах и силу. По ушам ударил шум прибоя и сильный ветер, как тогда, неделю назад на причале с Мэттом. Бутыль накренилась в сторону механика, выливая наружу целый океан. Ледяной. Солёный. Из пивного горлышка навстречу Джероми поднималась огромная волна. Цунами. Тёрнер, стоявший в двух шагах, внезапно оказался так бесконечно далеко, где-то на грани восприятия, у самого горизонта, а Малкольм, хоть и не мог видеть этого буйства водной стихии у себя за спиной, убегал, что есть мочи. Он тоже чувствовал её !
- Бегите ! - вопил Хэммет своим друзьям изо всех сил, но от гула захлёстывающей волны и сам не мог расслышать собственного голоса. Он развернулся, но для него убегать уже было слишком поздно. Гребнем волны Джероми впечатало в землю и холодным течением утянуло вперёд по илистому дну. Водоросли. Чёрные водоросли везде. Воздух ! Очистить лицо. Надо было очистить лицо, чтобы видеть. Чтобы разглядеть, где кончалась водная гладь и начинался воздух. Лёгкие сдавило окоченевшим кулаком. Нужно было остановиться и встать на ноги, чтобы хоть на секунду вынырнуть и впустить в лёгкие спасительный кислород. Остановиться. Не дать течению нести себя дальше. Он изо всех сил впился пальцами в податливый ил, стараясь раскопать его как можно глубже, достать до грунта и зарыться в него хотя бы кистями.