— Ну и тут я ему говорю! Ты чо, мужик, перепутал вискарь с мочой?... А-ха-ха!
В руке приятный холод бутылки "Spitfire"-a. Игра глупых шуток на языке. Анекдотов, мельком услышанных из чьих-то уст из соседнего кабинета. Жизненные истории (большинство из которых — немножко подправленная обыденностью ложь). Малкольм не тот человек, чьё каждое слово выливается в весёлый каламбур и удовлетворённые улыбки. Он шутит редко. Но с другом — можно. Да и Джероми, вроде, слушает. Эти старые, забытые богом вещи тянуться ещё со школьных времён. Какие-то гротескные рассказы. Юность — она ещё где-то там! Ушла из тела, оставшись лишь на кончике языка.
— ...-охо-ха-ха. Ох. Ну, в общем... ух... он взял себе бурбон.
Малкольм хлебнул пива из бутылки.
— Этот средний класс такие странные люди, — облизываясь, подмечает он, вспоминая прошедшую неделю.
Малкольм себя с ними не отождествляет. Он что-то одно, а они — совершенно другое.
— Вот уже где, — к горлу ладонь подвёл, улыбаясь.