Офицер, стоящий позади "плюмажа", недоуменно уставился в спину своего начальника, костистая рука крепко сжала рукоятку топора. Но неизвестный тебе высший чин, тот, вокруг кого вьются раболепные жалкие черви, ухмыльнулся - кажется, ему твой ответ пришелся по нраву.
- Отмойте его, - приказал чин, и усатый офицер в мундире и поясе с золотой пряжкой согласно кивнул. Плюмаж пошёл вдоль строя дальше, а ты - ты остался. Твоё имя осталось тоже, сокрытое - в нём твоя сила, всё, что осталось.
Ну, и еще твой вечный спутник - боль.
Ты борешься с жизнью за каждый кусочек хлеба, за каждую проклятую монетку, за то, чтобы просто дышать. И этот лес палаток, забитый железом и людьми - он ничем не лучше города.
Тебя отвели туда, где нужно получить снаряжение. Злобный комендант сказал, что таким, как ты, не место в армии, плюнул тебе под ноги, но выдал то, что приказали.
Меч в три ладони, гладкий, холодный - как река, в которой плещутся караси. А рукоять - она тверда внутри, а снаружи - шершавой кожи полосы намотаны, одна на одну. Приятная тяжесть в руке. Тот, у кого есть меч, не может быть Выблядком. У него есть сила. У него есть меч.
И имя!
И кожаный шлем, что чешет загривок. И деревянный щит, неудобный и тяжелый. Ты бы выкинул их, но нельзя - ты видел, как сержант чуть не содрал шкуру с рядового легионера за то, что он потерял свой щит на привале.
Да! Привал. Время еды. Кормили невкусно, но часто. Ты еще никогда не съедал столько вареной репы за раз.
Вы были на марше. Солнце не взошло еще, а вы - уже идете. Левой-правой. Почти весь день, а иногда - и дольше. И изредка - привалы.
Ты стёр свои ноги до кровавых волдырей, не понимая, куда и зачем идешь. Другие солдаты - они не хотят говорить с тобой. Они плюются и делают знаки рукой, когда ты проходишь мимо.
Луна в небе - как крошечная дырка в темном одеяле, наброшенном на голову. Белый туман застилает древние, как сам мир, леса вокруг. Последняя деревня - далеко позади. Каменные города, с тавернами и борделями, с шумными улицами и мраморными шпилями - и подавно. Ты не помнишь, сколько вы шли. Ты помнишь только тяжесть своих нехитрых пожитков и пережитый страх - что не проснешься утром потому, что рядовой Гобс, тучный хряк, съест твой язык ночью, и ты умрешь. Ты видел, как он на тебя смотрит. Ты бы не прочь убить его первым, прежде, чем он приблизится к тебе во тьме.
Сегодня ты - тот, кто дежурит у костра. Все остальные дрыхнут, кутаясь в одеяла. Палатки мокнут от накрапывающего дождя. Твой шлем уже натёр тебе шишку, ты промок насквозь - но нельзя уходить с поста, нельзя спать.
Тот, кто уснул на посту, больше не проснется!
Где-то там, у других костров, укутанных рыжим туманом, бродят фигуры в плащах.
А слева, во тьме, нет ничего. Или..
Огоньки? Слабые, как будто лесные феи резвятся.. Да только какие феи бродят по лесу в дождь?