* * *
Когда они закончили, Генрих упал рядом, на влажные рыжие локоны, провел рукой по нежной светлой коже...
- Эллеанор О'Рейли, я... - Одними губами шепнул он ей на ухо, и, прервавшись, стал втягивать воздух, жадно впитывая запах женщины. Поцеловал за ухом, затем чуть ниже, и еще чуть ниже, затем Нейл почувствовала укол. Короткий укол, прежде чем впасть в небытие сладкого экстаза. Раньше Генрих был с ней как мужчина, теперь - как вампир. Она была полностью его - душой, и телом, и кровью, и, в кои то веки, можно было и самому придаться забвению и насладиться сладкому экстазу поглощения чужой жизни.
Забыться, но не до конца. Какой бы сладкой не была её кровь, как бы не хотелось высосать все, но в девочке должна была остаться искорка жизни, иначе Темного Чуда не случится.
Чувствуя, как сердце Нейл стучит все быстрее, все натужнее, вампир наконец оторвался и схватил спрятанный на диване небольшой ножик. Открыл ирландке рот, взрезал себе вену и стал вливать черную кровь в рот красавицы.
- Пей, пей девочка, я не прощу себе, если что-то пойдет не так. - Взволнованно пробурчал вампир, и обрадовался, когда бледная и, уже начинающая остывать Нейл, сделала глоток. За первым последовал и второй, и третий, порченная кровь знала свое дело и справлялась отлично. "Попробовал раз - раб на веки. Хвала маскараду, что драгдилеры что травят мальчишек в подворотнях не имеют доступа к этому наркотику. Все-же, свои полезные вещи в Традициях были." - Подумалось вампиру.
Вылить из себя пять литров крови отнятых у девушки только-что - задание не простое, долго и само по себе, но жадный и голодный Зверь не желающий отдать свое - сильный соперник. Впрочем - убеждения - сильное оружие, и если Генрих решил, что вернет Нейл все до капли, то так он и поступил.
Закончив, вампир поднял тело женщины на диван, накрыл её одеялом, и пошел по комнате, задувая свечи. Лишь небольшой подсвечник, на шесть свечей, остался гореть на рояле, и тогда вампир сел за инструмент, и заиграл.
Пусть его Дитя встречает музыка, такая же грустная как то что с ней случилось, такая же прекрасная как ночь.