Вместо ответа Бруха выпустил руку девушки из своей и тут же приобнял за плечи и прижал к себе. Винс умел контролировать свою силу, но в этот раз объятья получились по-настоящему железными, вроде бы и боли не причиняли, а вот вырваться или вырвать из вряд ли получилось бы. Впечатления добавляли и плотно сжатые челюсти вампира, и на секунду сузившиеся глаза. Девушку, пусть и случайного потомка, он уже считал "своей" и ни бросать, ни отдавать кому либо не собирался, а попробовавшему ее у него отобрать, ничего хорошего не светило.
Лгать, даже во спасение, своему потомку Винс не собирался. Но что он мог сказать? "Мы на войне, тут умирают"? Явно не то, что стоило говорить растерянной, сбитой с толку, но, вроде как, нашедшей опору, девушке, потерявшей на войне отца.
- Я тебя не брошу, - наконец глухо ответил Бруха, вложив в эти слова то обещание, которое мог дать, и пожалел, что не может к нему прибавить "все будет хорошо".