"Война - это та же дуэль, но в глобальном масштабе"
Карл фон Клаузевиц
Интерлюдия первая. Иннерсрат.
...Нынешнее заседание Иннерсрата проходило на весьма повышенных тонах, чему способствовала и острота рассматриваемого вопроса, и отсутствие Божьей милостью Его королевского величества кайзера Иннерсбергского Франца III, чья болезнь не позволила присутствовать на судьбоносном для его владений совещании. Заседание открыл Его высочество Наследник фюрст* Карл II граф Альвен, но сейчас слово держал не он.
Дородный и крепкий мужчина, заросший клочковатой рыжей бородой, действительно соответствовал и своему гербу, и своей фамилии**, тяжело оперевшись на стол, вещал гулким басом:
- Да чего медлить! Мы одной левой раздавим этих лапотников! Вчерашние кметы и лавочники воевать не умеют, да и трусливы они, как зайцы! Клянусь кровью Спасителя, мы должны утопить Чеген в крови, заживо сжечь ерисархов и распять сотню-другую их клевретов! Карл, медлить нельзя, Карл, а то бунтовщики, почувствовав нашу слабость, вцепятся нам в глотку!
Эрцгерцога Нордбау поддержал и кардинал Конрад Иннерсбергский, досель невозмутимо перебиравший четки:
- Дети мои, Рупрехт абсолютно прав. Нельзя дать волкам долгое время кружить вкруг овчарни, иначе они оголодают и набросятся на овец. Наше же дело, как смиренных пастырей, помешать этому и перебить волкам хребет, ибо негоже дать им возможность хозяйничать где-то еще. Как завещал Спаситель, что умер за грехи наши, ....
Договорить клирику не дали. Сухожавый жилистый мужчина с легкой проседью в волосах, что сидел во главе стола, выразительно побарабанил пальцами по столу, привлекая к себе внимание:
- Рупрехт, отец Конрад, вы, конечно, правы. Но предложенное вами - не выход, а лишь способ затянуть вооруженное противостояние в Чегенланде на много лет. Вы уже знаете, что бунтовщиков из-за границы подпитывают денежным потоком, да и простецы, вкусившие крови и беззакония, не пожелают останавливаться. Плюс ко всему, затяжная война приветет к тому, что они будут считать нас оккупантами на их родной земле - а значит, все эрцгерцогство поднимется против нас.
Мы должны быть умнее. Выждем, пускай между радикальными и умеренными таситами начнутся противоречия. Мы в это время создадим на политической арене статус нашему противостоянию мятежникам как святому делу, и постараемся получить поддержку соседей и одобрение Святого Престола. Кроме того, за это время мы усилим нашу армию, чтобы разбить противника одной молниеносной кампанией за летний сезон - просто и прямо массированным ударом по всем направлениям выбьем повстанцев с занятых ими позиций, и постараемся взять в окружение тех, кто будет противостоять нам с оружием в руках: при численном превосходстве это должно быть более чем реально.
Впрочем, планирование кампании - дело не сегодняшнего совещания. Есть и еще одна проблема, требующая решения и также косвенно связаная с кубочниками...
Не выдержав, эрцгерцог фок Гроссе снова вскочил, возмущенно пробасив:
- Карл, это трусость! Мы...
Наследник, ранее говоривший спокойным и даже тихим тоном, перевел тяжелый взгляд на возмущающегося дворянина и резко прервал его:
- Эрцгерцог, заткнитесь и не перебивайте. Пока отец болен - я, фактически, регент, так что извольте слушать и слушаться. Понял, Руппи?
Пристыженный владетель Нордбау склонил рыжую голову:
- Простите, мой фюрст. Не удержался.
- Так вот, - продолжил Карл фок Лихтенфельс, - есть, как я сказал, еще одна проблема. Герцог цу Кассель?
Вернер цу Кассель, генеральный казначей Иннерсберга, неспешно допил вина и, отставив бокал, задумчиво и даже несколько отрешенно проговорил:
- Беженцы. Беженцы из Чегенланда, среди которых наверняка есть агенты кубочников и просто недовольные. Люди, утратившие если не все, то многое. Люди обнищавшие и озлобленные. Состояние нашей казны позволяет нам оказать им государственную поддержку.
Зачем, спросите вы? А чтоб они и не смотрели в сторону мучающихся и голодающих еретиков: если им будет хорошо и они будут чувствовать помощь со стороны короля, они и не подумают разжигать ересь за пределами Чегенланда - дестабилизация не нужна тем, кому есть, что терять. Еще мы сможем с их помощью выполнить и ряд государственных работ: централизация свободной рабочей силы позволит нам выполнить более глобальные проблемы при меньших тратах, при этом дав беженцам и работу, и деньги.
Снова отпив вина, казначей кивнул, давая понять, что закончил речь. Фюрст Карл, оглядев собравшихся и не увидев у сторонников немедленной войны прежнего пыла, решил нанести им coup de grâce, дав слово барону Ангильберту фок Байерну, главе коллегиума внешних сношений.
Розовощекий и пухлый, одетый с иголочки барон ни в коей мере не походил на изощренного дипломата, создавая обманчивое впечатление гурмана и бонвивана, не интересующегося ничем, кроме собственных удовольствий. Однако люди, хорошо знавшие фок Байерна, могли бы высказать о нем совршенно противоположное мнение: умный, спокойный и хитрый, он только играл роль светского повесы, на деле же будучи одним из лучших политиков и дипломатов кайзера.
Подарив присутствующим очаровательную улыбку, Ангильберт вальяжно откинулся в мягком кресле и усмехнулся:
- Сейчас мои птенчики работают как над поисками тех, кто помогает Тасу и его присным, так и над тем, чтобы найти поддержку и союзников за границей. И поверьте, господа, у меня уже есть некоторые успехи на данном поприще. Впрочем, пока не буду раскрывать карты - скоро вы сами все узнаете, а пока - поверьте на слово.
- Что же, - подвел итог наследник престола, - раз возражений нет, то будем следовать данному варианту. А теперь перейдем к предложению фрау фок Эдлер и заслушаем доклад тайного советника фок Потоцки...
Интерлюдия вторая. Великое королевство Мерберг.
- Наш спасителеугодный кайзер выражает безмернейшее уважение к своему царственному собрату, давнему другу и союзнику, государю великого королевства Мерберг, и шлет свои наилучшие пожелания ему самому, родичам и землям его. Прошу досточтимого господина принять мои вверительные грамоты, - барон Зигмунт фок Лей, посол Иннерсберга в землях северного соседа, учтиво поклонился своему визави, передавая свернутые ало-белой лентой и запечатанные тяжелым сургучом бумаги.
- В безмерной любви к своему державному брату кайзер Франц III послал меня принести вам слово предупреждения об опасной ереси кубочников, следующих за лже-пророком ерисархом Тасом, что ныне угрожают безопасности и стабильности в эрцгерцогстве Чегенланд. Радея всем сердцем за своего любезного друга и союзника, кайзер просил меня сообщить, сколь опасны эти богоотступники и бунтовщики, что клянутся на крови детей Спасителя, что распространят свое учение по всей Ойкумене, свергнув всех государей и уничтожив церковь. Мой государь заклинает своего брата короля Мержбергского запретить своим верным подданым всяко сношение с предателями и еретиками, дабы скверна сия не проникла в благословенный Мерберг, и не стала подтачивать его изнутри, как язва.
Кроме того, владетельный кайзер будет счастлив приветствовать на землях иннерсбергских любого мербержца, что будет готов с оружием в руках стать на защиту нашей общей веры, тех, кто выступит против сих злокозненных повстанцев, что угрожают и торговым связям наших королевств, пытаясь подорвать их изнутри и нарушить наше вековое душевное согласие.
Интерлюдия третья. Вольный город Меерштадт.
...Очередной прием шел своим чередом. Видные купцы и аристократы поднимали кубки за здравие Рамено и Клагонов, за процветание славного Вольного Города и его жителей. Не оставались в стороне и иностранные послы, чествовавшие достойнейших устроителей приема. Слово взял и посол Иннерсберга граф Бертольд цу Фрайберг - статный седовласый мужчина с изящными манерами и безупречным воспитанием. Завершив официальную часть поздравлений, он позволил себе некоторую вольность, испросив разрешения вспомнить одну притчу:
- Жыл во времена Создателевы некий богатый купец, именем Аврелий. Был он человеком добрым и честным, хотя и несколько слабовольным. И пришли однажды к Аврелию разбойники, предложив продать награбленное. Не в силах отказать им, купец стал скупщиком краденного и невольным помощником головорезов. Он надеялся, что все это останется незамеченным для городской стражи, и на то, что преступники, коим он помогал, его не тронут.
Увы, но Спасителю нашему подобное не угодно, и злокозненные разбойники, алчащие больших богатств, в одну из безлунных ночей пришли к Аврелию, ограбив его самого и убив сына и наследника купца. Безутешный торговец рыдал над телом покойного, когда к нему пришли градоохранители, задержавшие эту шайку. К прискорбию Аврелия, то, что он сам стал жертвой, его не спасло - за скупку краденных товаров он был брошен в темницу вместе с убийцами его сына.
Мораль сей притчи проста и понятна: добрые сыны Спасителевы ни при каких условиях не должны иметь даже косвенных сношений с теми, кто преступили законы божьи и человеческик, ибо жизнь покарает их за сие неразумие. Благодарю, что дали мне поведать владетелям Меерштадта эту притчу, я боле не смею отнимать ваше время. Я все сказал. Dixi.
Интерлюдия четвертая. Солитаний, замок Гратия.
Епископ Вацлав фок Нагель, полномочный легат кардинала Иннерсбергского при Святом Престоле, всегда был уверен, что должность его - еще та синекура, и что кайзеру и кардиналу от него в жизни ничего не потребуется. Теперь же, когда в родном Чегене подняла голову ересь злокозненных таситов, его донельзя формальный пост оказался архиважен настолько, что теперь епископа ожидал прием у самого Его Святейшества Верховного Иерарха Святой Церкви Спасителя Клемента XIII. Единственное, что во всем этом напрягало видного церковника, так это то, что из Иннерсберга к нему в помощь при ведении переговоров приставили некого советника Беттихера - молчаливого и поразительно спокойного мужчину с невыразительно блеклой внешностью, чья роль в грядущих переговорах оставалась загадкой и для его преосвященства Вацлава.
...Поцеловав перстень Его Святейшества и преклонив главу, иннерсбержец вознес мольбу к престолу Иерарха:
- Вашему Святейшеству Верховному Иерарху Святой матери нашей Церкви Спасителя ведомо о той скверне ереси, что охватили земли иннерсбергские. Мой кайзер и кардинал, как люди праведные и благочестивые, обеспокоены сим прискорбным проишествием, и заклинают Ваше Святейшество поддержать их блогородные стремления раздавить тех, кто поднялся против Церкви и Вас лично.
Мои доверители смиренно припадают к Вашим стопам и нижайше просят опубликовать иерархову буллу о запрете ереси Кубочников, а такожде отлучить от святой матери нашей спасителевой церкви тех, кто следует ей, а равно и тех, кто вступает с безбожниками в те або иные сношения.
Ибо, как написано в Писании, любой, кто помогает еретику словом или делом, есть сам еретик и вероотступник, и кара ему на земле и на небе будет равноцена каре спасителепротивных богоборцев.
К вящему шоку епископа, в его монолог бесцеремонно вклинился советник Беттихер:
- Ваше Святейшество, несомненно, ознакомилось с копиями тех документов, что были посланы Вам. Оригиналы их, поверьте, хранятся в надежном месте, и вы без моих слов поймете, к чему может привести их рассылка к тронам других королей.
Мы полагаем, что Ваше благословение на войну с таситами, равно как и созыв всех добрых верующих на священный поход и финансовая поддержка Престолом святого предприятия Кайзера - достойное Вашего сана дело. И, само собой, повод передать Вам оригиналы всех бумаг - после совершения всего вышеперечисленного и устранения тех обстоятельств, что в сих бумагах изложены.
Святой Престол согласен на мое предложение?
...Через три дня советник Беттихер, на сей раз уже без своего спутника, вновь стоял перед Его Святейшеством. Передав открытый деревянный ларец, украшенный резьбой, посвященной мучениям первых Отцов Церкви, он вежливо, хотя и несколько скупо, поклонился:
- Передаем Вам оригинальные документы в полном объеме, Ваше Святейшество, и надеемся, что впредь ничто подобное не сможет заинтересовать Иннерсберг, остающийся верноподанным Святому Престолу королевством, благодарным Вам за защиту сынов спасителевых от ереси, а Господом данных властей - от мятежников. Сим надеемся на дальнейшее плодотворное содрудничество в целях защиты обоюдных интересов.
Интерлюдия пятая. Альвен.
Иоганн Лейден из Альвена, не один год обивавший пороги дворов владетельных синьоров и самого кайзера, ликовал: наследник престола родписал разрешение на открытие в столице светского учебного заведнеия. Ученый муж был счастлив - сбылась его многолетняя мечта по просвещению родной страны!
Счасливы были и первые студиозусы, начавшие узнавать много нового, о чем прежде даже мыслить не могли. Кроме того, дарованный им широкий круг прав и свобод поддерживал горячее стремление молодых людей к учебе. Правда, помимо образованности, школярская братия прославилась и своими кутежами, и вскоре во многих кабаках Альвена посетители могли услышать такую песенку:
Сеньор надутый город держит в страхе,
На кайзера косой бросает взор.
Ему отрубят голову на плахе,
Тогда школяр запишет: «Умер вор».
Ну а школяр, он не велик, не знатен -
Всевышний пожелал ему добра.
Кто будет крив в веках, кто будет статен,
Лишь он решает росчерком пера.
За кайзера, за Иерарха и за Лейден***,
Что не подвластен светскому суду,
Мы сдвинем чаши пенные со звоном,
А кто не с нами – пусть горит в аду!
Интерлюдия шестая. Верхний Чеген.
Авангардом наступающей армии командовали два рыцаря из местных: Густав фок Кобылки, более известный как "Боров", и Хрочишко Куммерц, никак более по младости лет не известный. Уже вторые суткм бравые рыцари скучно тряслись в седле под шарким летним солнышком, так ни разу и не обнажив свои мечи для битвы - подлые мятежные простецы наверняка издевались над благородными господами, лишая их сладости битвы.
Молодой Хрочишко-Карл, изнывающий от вынужденного безделья, в очередной раз доставал старшего товарища:
- Дядьку Боров, а, дядьку Боров? А может, все-таки, заедем вона в ту дяревеньку, да поразвлечемси мальца? А то тоска такая зялена, хучь волком вой! Ну дядьку, ну давай, а?
- Нет, скокка раз те г'рить, - рявкнул знатный владетель Кобылок, - наш сиятельный генеральный подскарбий армии****, Ласло Мекчеи, язви его холера, прямо сказал: баб не хендожить, кметей не резать, красного петуха во дворы не пускать - коли супротивленнья не будет. А нарушим приказ, Малой, нас не к ордалии приговорят, шоб их всех несваренье жалудков хватило, а просто бошки отрубят, и поминай, как звали. Наш Наследник прямо ж г'рил - Чеген, шоб яго, наш дом, а срать в своем доме могут тока на голову того, скорбныя. От як ентих таситов, Антонов огонь на них, перережем, так будя Чеген отстраиватти - а честный грабеж в ентом деле будить преступлением против Короны. Так што клянуся двенадцатью перстами кишки Спасителя - первого же мародера або насильника зарублю собственноручно. Так што, Малой, не ерепенься - от побядим, да получим золотишка как с мятежных и непокорных городов и весей, такмо и от кайзера, так и заживем, як богатеи. А пока-день, лушше внямательней пяль своими буркалами по сторонам - не ровен час, кубошники ряшат подлянку сотворить, да засаду организуют, ага?
*fürst (иннерс.) - князь, лицо королевской крови до третьего колена
**Герб Нордбау - воставший на задние лапы черный медведь на червонном фоне, сжимающий секиру. Род фок Гроссе от Grosse (иннерс.) - большой, великий
***Первое и лучшее из подобных учебных учебных заведений было поименовано в честь его создателя
****Здесь - верховный казначей