Минотавр теперь мог лишь хрипеть и харкать кровью. Хорошо. Но это еще не все.
Пара ударов латной перчаткой в лицо - и хрипы становятся тише. Яростное сопротивление гаснет, превращаясь в подергивание агонизирующего тела. Но он еще жив.
Хорошо. Но это еще не все.
Окованным сталью коленом Зулкар прижимает противника к земле. Опираясь на него, медленно, тяжело поднимается. Под коленом слышится хруст и слабый стон.
Варлорд снимает шлем и роняет в окровавленный песок. Тянется к "Пламени", своему верному мечу. Воткнув клинок в землю и оперевшись о рукоять, с рыком боли встает на ноги. Мутные глаза смотрят вокруг, но ничего не видят. Зубы скрипят, изо рта неспешно течет черная кровь.
Резким движением, еле сдержав крик боли, Зулкар поднимает меч. И опускает. И еще. И еще. А потом еще, в четвертый раз.
Сквозь лязг его доспеха слышится жуткий хруст и тихое, злобное, бессильное и полное безумной боли мычание Минотавра.
Держась левой рукой за широкую гарду воткнутого в песок меча, нагибается. Правой хватает поверженного врага за шкирку. Пошатываясь, поднимает на расстояние вытянутой руки.
Получается довольно легко - отделенные ноги и руки Минотавра остаются лежать в кровавой пыли.
Жуткий обрубок, бывший некогда боссом рейдеров, извивается в предсмертной агонии, болтаясь на горячем ветру в руке заклятого врага.
Зулкар пытается смеяться, но кровь в горле мешает. Получается лишь жуткий, булькающий хрип. Он не замечает этого.
Глаза варлорда, огромной машины убийства, закованной в сталь и вооруженной до зубов; глаза, что видели сотни самых жутких и прекрасных смертей, сияют. Два мрачных угля тлеющей ненависти, запрятанных глубоко под сожженными радиацией надбровными дугами, сейчас горят веселым живым огнем. Глаза Зулкара Единственного в этот момент подобны глазам ребенка, испытывающего чистую, незамутненную радость, совершенно неуместную в этом мире.
Этими глазами он окидывает поле боя. Его стая побеждает. Он - уже победил. Ради этого стоит жить.
Нет боли. Нет грязи. Нет прошлого. Сейчас есть только блаженство.
Зулкар счастлив. У него великолепная жизнь.