Странное то было чувство, когда тебя несут восемь ног в нужное место. И ладно иногда со своими четырьмя конечностями управиться не можешь, а тут целых восемь! Впрочем, какой-либо сложности в передвижении Грум в новом обличье заметить не смог. Наоборот, стало гораздо проще, вот, он даже пополз по стене, шлёпая парой ног по потолку, когда раньше о таком и подумать не мог. А ещё гудело что-то. В заду. Грум ощущал в себе возможность выпустить это что-то из себя в любой момент, а также на краешке сознания зависло и никуда не уходило желание вязать красивые узоры. Кроме того, стоит упомянуть то, каким образом теперь друид видел мир. На расстоянии до десяти футов от себя он непосредственно ощущал всё находящееся в этом пространстве, даже когда закрывал все восемь своих глаз, а на расстоянии до шестидесяти футов мог видеть мир в виде калейдоскопа картин, нарисованных одними оттенками серого.
Неизвестно, что подумали Мартильн, Сакеби и Эдельмунд, оставшиеся на своих постах в углу, под столом и между столами, после того, как Грум снаружи перестал скулить, дверь в таверну открылась на мгновение, а затем по боковой стене поползло большое восьмилапое существо. Может, не заметили паука. Может, решили, что им это всё кажется. Валадар, впрочем, в прошлой своей работе сталкивался с преступлениями, связанными с применением арканной магии, поэтому ему не составило труда понять, что это Грум обратился в паука (раз мог в собаку превратиться, значит, мог вполне и в паука, да). Впрочем, Грум обратился не с помощью арканной магии, а благодаря чему-то другому. А ещё Валадар вспомнил, что таких пауков зовут Acromantula Arachnis, они мохнаты, ужасны и ядовиты, любят добычу покрупней, размером с человека.
Не дай боги, такое заведётся у вас на кухне!
Что ж, Валадар спустился вниз с опорной балки и вместе с Грумом подкрался к двери в погреб. Остальные остались на своих местах. Паук нависал целой громадой над полом, оперевшись половиной своих ног о потолок, а другой половиной — о боковую стену. Валадар потянул дверь за ручку на себя, и она приоткрылась. Бывший помощник дознавателя и паук напрягли свои десять глаз. Валадар ничего не увидел, так как в погребе было также темно, как и в зале, зато услышал, как кто-то охнул женским голоском.
Грум же увидел больше. Он увидел, как лежат на полу разбитые бочки эля, пива и вина, увидел недавно появившуюся в северной стене погреба огромную дыру, заваленную камнями и землёй, а ещё увидел гномку, стоящую посреди беспорядка, щебня и разлитого алкоголя. На ней была запыленная кожаная броня, в руках она держала посох, а ещё она носила брошь в виде оленьей головы — известный символ члена фракции Изумрудный Анклав. Гномка охнула, оперевшись на посох. Было видно, что она только встала с лужи смешавшихся между собой эля и вина. Будто бы почуяв неладное, она вдруг вскинула голову, направила в сторону двери посох и нахмурилась.
— Назовите себя или вы сейчас почувствуете мой гнев! — это уже могли слышать все, кто находился в зале.