Уж если что и свойственно отчаянным гемландцам, так это отчаянные и очень глупые поступки на краю смерти! Вот и старина Ульрих, утирая окровавленные губы поглядел на Феари своими синими глазами, вдруг счастливо рассмеялся, хватая эту женщину в охапку. И что же сделал? Поцеловал! Жарко поцеловал губами впиваясь в ее губы – вот раньше бы рыцарь тушевался, вот раньше он отходил бы всё дальше и дальше, высокую честь Валара выдерживая. Друг. Рейгменер и всё такое…
Но теперь, когда уж и сдохнуть не так трудно - теперь Ульрихом шальной, сумасшедший раж овладел! И тогда было прикосновение ледяное, и рука скользнувшая по темным перьям и коса белая-белая пахнущая зимой и серебряным инеем. Тогда ничего не существовало в этот момент на краю разлуки. Только счастье, только бесшабашное опьянение жизнью, когда пьёшь ее глубокими глотками, захлебываясь, теряя рассудок и получаешь удовольствие.
И пахло кровью для коднарицы, лесом, охристой листвой что ужалена первыми кипучими заморзками - немного мужским потом, и немного калёным железом. А потом рыцарь красивую бровь вздернул. Волшебное, триумфальное, невозможное безмыслие!
- Ф-фыфем один раф, дефочка моя, и умираем...фёт...один раз!
Пошатываясь, счастливый гемландец снова отправился в бой, ведь хорошая драка, она никогда лишней-то не бывает. А гемландцы, они ж для драки живут, могла и догадаться леди Гвидичи!
Остановить сурового, хотя бы и пару зубов потерявшего рыцаря, ну нет! Ни одной женщине это не под силу – уж если поцеловал фон Бранден, значит и не опозориться перед ней. Гемландцы не отступают, не сдаются и не позволяют себя бить. Страна эта суровая, северная, а рейгмен – мужской кодекс чести – с давних времен над поступками царствует.
Нахмурился, утирая сочащуюся изо рта кровь мужчина. Сильмини. Феари…Как жаль что в Гемландии обычай многоженства вместе со старым рейгменом умер. Нынче соблюдается новый – Церковный. А Мать-Церковь хотя и позволяет наложниц иметь, но жена-то только одна может быть.
...
Ну, Ульрих Ульрихом, а сама Феари, всё ж попыталась уладить это дело миром. Это гемландцам война, а леди Фе, во-первых женщина практичная, а во-вторых не гемландка совсем, а потому и рейгмен ей не требовалось соблюдать! Ну да, Ульрих и красив, и мужественен и храбр и могуч, а без зубов как-то не очень! Хорошая улыбка все же красит мужчину, вот и попыталась вступиться женщина за своего бойца, да и за Глассвайном приглядеть одним глазком.
Она даже попыталась отчитать бычару и получила хлесткий, болезненный как удар бича ответ.
- Пошла ко всем хренам, нахрен, вонючая говноедка!!! - Проорал разъяреный Рори делая забег, лениво боднул коднарицу, сбрасывая ее с крыльца. Напрасно Фе пыталась уклониться - Рори оказался быстрее и жестче, хороший удар и полуведьма отлетела в траву! Там одуванчики, букашки, палая листва пахнущая особенно терпко сладко, будто охрянистый мёд дней.
...Но это не страшно было. Ульрих исчез в Таверне, дыхание слегонца сбилось, но еще можно было подняться с земли и пойти следом. Коднары очень выносливые существа! Страшнее оказался удар Найджелла – вот он возник, потемневший лицом пацаненок – жуткий призрак жутких дней. В руках посох, тот самый, что уже встречала Гвидичи у Заповедного Алтаря, на губах жестокая улыбка зверя.
Веснушчатый сквайр Найджелл выбрал свою сторону – порезанные ладони сочились кровью: кому бы Найджелл не отдавал эту кровь, ну явно не Фонтану, не светлым богам и не Золоту Тай…
- Ужо моя добрая леди, я вас люблю…так прямо люблю что страшно. Ненавижу вас всей душой. Что б вы сдохли в муках, ага! - Процедил паренек ударяя женщину посохом. Не больно вроде бы ударяя-то. Но…Крепкое полукоднаровское тело вдруг лишилось воли, а по венам растекся жидкий огонь. Очень и очень холодно стало, зябко, будто Ульрих обнял. А Найджелл, посвистывая, поправил темное перышко на щеке женщины. – Ужо добрая леди Гвидичи, ужо не обессудьте, да? Я вас люблю. Мы будем вместе же. А вы вот сбежать ходите, да подика-сь с хозяином моим бежать хотите? Ай-яй-яй, ну теперича я такого не потерплю…Ни Ведьмака не потерплю, ни этого Ричарда урода со шпагой, ни Хозяина своего...никому ужо Найджелл кланяться не станет.
Улыбнулся гаденько мальчишка и оставил скованную заклятьем женщину валяться на траве.
Быть может всё иначе могло бы сложиться присутствуй здесь Цера или Сильмини. Быть может все еще могло закончиться добром. Увы, никого здесь не оказалось в нужный момент.
…Только Большая Мама со страхом отступившая от Найджелла, только фей-ямы с визгом прыснувшие в сторону. Только скромняга Найдж, променявший свет на тьму. И Яни-Яни, маленький звереныш двинувшийся к хрустальному мосту с хрустальными же перилами.
А Рори между тем ворвался в Таверну, выбив из Глассвайна дух одним хорошим ударом. Напрасно старался уклониться рыцарь, напрасно старался переиграть судьбу – все произошло быстро и не слишком-то красиво – Рори взял Бербеджема на рога, взревел и отшвырнул еще трепыхающегося толстяка прочь. Хотел добить стулом, но тут уж фон Бранден ворвался в пустое помещение, хватая бычару заледеневшими своими руками. Бычара, впрочем, оказался устойчив перед такой магией – бывалый боец да еще и дивн! Зарычав, он как-то ловко перехватил гемландца – Ульрих впрочем тоже рыцарскую науку ведал. Удержался, не дал себя заломать, треснул даже пару-тройку раз Рори в зубы хорошими смачными ударами. Левше всегда легче бить! А потом всё завершилось как-то резко, когда внезапно обожгло спину гемландца не слишком-то и болезненное, но какое-то уж противное прикосновение.
…
- Я вас люблю, леди Феари! – Улыбнулся Мальчуган. – Вы злыдня, вы дрянь, вы ужо так меня обидели добрая леди, так я вам ужо думал никогда энтова не прощу…А она сказала простить! Она сказала, вы моя теперь. Она сказала чтобы я не помнил зла. Совсем совсем моя, добрая леди чтобы не помнил зла…
Вернувшийся подросток над Феари склонился.
- Оооо…она мне правда не сказала как вас отсюда утащить…Но вы не бойтесь, чёй-нибудь придумаю сейчас…прямо расстараюсь…Найджелл хороший, старательный, волшебником вырастет…
И облизав зубы, мальчонка задумчиво прислонился к посоху, пришептывая, советуясь с кем-то, к помощи взывая.
…
Там где свет, там и тьма. А где самая колючая темень владычествует, там и неяркий луч солнца вдруг прорезает смертную мглу топким золотом. И самая маленькая, самая неучтенная песчинка может иметь судьбоносное значение.
Радостно потирал лапки Ёми-Ёми предчувствуя награду от Церы – ну кроликом же накормил, да еще каким жирным! Принц плелся следом, пытаясь кое-как влезть в свою роскошную одежду. Сильмини тонула в клубах розового дыма, погружаясь в сладкое, хорошее такое забвение. А щенок, вдруг обдав свою хозяйку волной страха, рванулся куда-то прочь за Хрустальный Мостик.
Шумела Река. Яни-Яни глубоко хромая и попискивая двигался навстречу Химере, эльфийке и накурившемуся претенденту.
- Беда…беда…лай-лай-лай…Бежать бедать…предупреждать…ай яй яй, Яни-Яни…Бедный бедный Яни-Яни…бедный бедовый что видеть его глаза…
И казался смешным этот кособокий, прихрамывающий зверек, но в его безумии что-то правильное слышалось, даже для Церы, хоть и не привыкла Химерийка к сложным думам.
- Забирать брать отниматеньки глупый парень…Забирать женщину-коднара. Ай-яй-яй…Предался, отдался, отказался...сьями-сьями, ядовитая душа, ядом ведьмищу душит...
А Цера уже и сама чувствовала особым нюхом хищницы запах какой-то гнили, сладковато-кровянистый душок и аромат беды – как-то смутно эта беда была связана с небом, с железом, с краем вечной зимы. Какая-то пакость на кожистых крыльях, большая такая пакость летела сюда. Враг, который побольше самой Василиски будет!
...
Кружились листья, болтали между собой деревья и травы, простые зеленые сплетни в непростом Бордовом Лесу. Король-Лес остался без магии, но травы и цветы были наполнены волшбой до краев. Магия ведь в каждом живом создании присутствует! Курчавые облака, небесная синь, болтливая речка колокольчиками посмеивающаяся себе, динь-динь-динь…
Сильмини спала. Вкусные травы Камме-Камме сделали ее сон лёгким и приятным. И сквозь радужные грезы, отчего-то чудилось эльфийке будто она собака: бежит на четырех лапах принюхиваясь к земле. А запахи всё страшные, мертвые, жутенькие вокруг. Темные, багряные, сероватые как пепел.
Огроменная мрачная Таверна, орущие мелкие белки – побежать бы за ними, но нет…Что-то другое собачье внимание привлекло. Рыжая ведьма распластавшаяся на земле, мерзенько улыбающийся мальчик над ней – вот он что-то сказал, вот облизнул щеку полукоднарицы.
- Ужооо вы не бойтесь леди Феари, ужо вам за спиной Найджелла бояться-то не придется…