- О нет, нет, нет, НЕЕЕЕТ! Что ты со мной несчастным сделала? О нет! Как я буду жить? О неееет! Как мне теперь существовать, что делать, как быть и кто виноват?
…Королёк орал, выл, валялся на земле, вцеплялся в мягкие эльфийские сапожки, щедро увлажняя землю собственными горючими слезами и прозрачными соплями, кстати тоже! Он кричал, плакал, он захлебывался во влажном кашле ползая по траве и вырывая волосы на голове. – Нет, нет, нет, как же я теперь без своей магии? НЕЕЕЕЕТ!!!
Он больше не говорил «Мне» или «Я» с большой буквы – голос юного монарха утратил царственную звучность, превратившись в обычный ломкий голосок слабого подростка.
А если представить что мальчуган всё это время оставался голым, то можно смело сказать, что на этой уютной, созданной для любви полянке, драмы в нынешний момент хватало с избытком просто! Деревья больше не мурлыкали любовных песенок застыв тупыми деревяшками. Солнце поблекло, а листья медленно кружась, падали под ноги альвари розовыми лодочками.
…Возможно всё это было испытанием для одного зарвавшегося королька – возможно, глупо отказываться от магии насовсем – эльфы существа волшебные, а катающийся по траве мальчик, в общем-то, заслужил свою участь. Не зря же столько золота и белых ломких косточек валялось в лесу!
Возможно, Фонтан видел эту ситуацию так. Возможно, достойно справившись с этим испытанием, Королек поднимется на новую духовную ступень развития и обретет истинную силу – волшба его сделается хрустально чистой как студеный родник в горах, а магия станет служить добру!
Или Королек не обретет вообще никакой силы и помрет человеком, потому что говоря по сердцу, никто и ничего ему не обещал.
…А пока что наш герой валялся на земле, орал, выл, тянул длинное занудное «Ааааа» и кажется нашел ответ на свой вопрос: «Кто виноват?»
Конечно виноват тот, кто оказался ближе всего – это знаете ли, суть любой драмы! Если попал в трудную ситуацию – немедленно устрой истерику, устрой паническое разбиралово и обвини ближнего своего во всех грехах. Это знаете ли мировые законы! Как-то: Если у тебя плохое настроение поделись этим плохим настроением со всеми окружающими и если ты ненавидишь мир, оооо, заставь ненавидеть этот несчастный мир всех вокруг себя. Вывали на незрелые светлые души, ведра отборного жидкого дерьма!
Вот мальчик-король знал как правильно себя вести.
- Это ты со мной сделала? Это ты! Ты!! Ты!!! Это всё ты. Дура. Ненавижу тебя. И что теперь делать? Идти к Фонтану. Идём к Фонтану. Да. К Фонтану. Надо держаться…ладно…я же мужик. – Заплаканная и женственная физиономия королька вообще-то очень слабо вязалась со словом «муж» в данный момент, но это не важно – этот женственный мальчик попытался взять себя в руки и успокоиться. Правда, надолго запала не хватило. Потом снова началась кипучая истерика.
– Это всё ты виновата. Аааааа! Это всё на тебе вина! Отведи меня к Фонтану, быстро отведи меня к Фонатну, дура! Сделай так чтобы я стал магом, живо. О нет, милая милая Сильминичка, не оставляй меня. Сильминичка. Прости меня. И как мне теперь одеваться, скажи на милость? – Мальчуган повелительно навел руку на груду своей пестрой одежды, щелкнул пальцами и…ничего не произошло. – ОНО НЕ ОДЕВАЕТСЯ!!! ЧТО ДЕЛАТЬ!? Оно не слушается, оно не налезает на меня само. ОДЕЖДА НЕ ОДЕВАЕТСЯ!!! Аа-а-а-а-а!!!
...
Ну, и пришло время оставить этих двух несчастных на Поляне Любви, задернуть кулисы пыльного театра и взять мелодраматическую паузу. Со временем королек конечно успокоится – ни одна истерика, как это известно, не может длиться вечность. Слезы неизбежно пересыхают, кипучие эмоции уходят как волна во время отлива, обнажая жизнь во всей ее отвратительной правдивости. А пока что эльфийка наслаждалась воплями, криками, слезами – и в этот самый момент, кстати, мальчик ползал по земле умоляя раздавить ему голову.
- Раздави мне голову, убей меня остроухая Сильминичка, о пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, раздави мою голову быстро!!!
Но вот от магии, кстати, Королёк отказываться-то не просил. Пёсик, между тем, нарезал круги по поляне, разглядывая всё это представление глупыми щенячьими глазами. Потом он зевнул и помочился у ближайшего дерева.
…
Королёк так громко орал, что вопли его донеслись даже до Ульриха и Феари. Эти двое всё еще стояли друг против друга застывшими поэтическими статуями – Феари, кажется, бесповоротно влюбленная, а Ульрих, кажется, бесповоротно ничего не замечающий. Ну, умного и догадливаго человека ведь не назовут "Улле-Дурак", верно же?
Зато высокий гемл с длинными волосами, что побелели от инея, заметил крики долетающие с противоположенного берега. На этой стороне царила какая-то упертая, гулкая тишина – поэтому слышно было очень даже хорошо.
- Кы-кажется что-то у них там не сладилось с госпожой Келевон! Ха. Это же тот придурок орёт…ну, кы-который в короне и з-за любовью пошел. Ха-ха-ха. Помнишь его? – И почему-то рыцаря все это очень даже рассмешило.
– М-мать-перемать, значит страстной любви у вас там не задалось, Сильмини К-келевон Леонтари? Подика-сь не встал у юного любовника! Не. Встал. Потому так и вопит. Ну д-добро добро…
И рыцарь вдруг впал в такое хорошее настроение, что даже по колену себя стукнул, отсалютовав Феари мечом во второй уже раз за день. Потом вытянул кинжальчик, тот самый ведьмачий с духом заточенным внутри, поцеловал черное лезвие заставив его заледенеть, и перебросил проклятое оружие в руках. Очевидно, рыцарь понятия не имел какой важности вещь он носит при себе! Ульрих намеревался резать этим кинжалом мясо, ковырять в зубах и расщеплять мелкие веточки на костер. Иссафальгара мужчина не чувствовал, а что в это время ощущал несчастный Иссафальгар никто не спрашивал…
Незадачливый гемландец широко улыбнулся Гвидичи, шутливо вздымая красивую бровь.
- Феари, д-девочка, всё будет х-хорошо. Найдем этого за-за-асранца Найджелла и надаем ему по жопе! Я тебя не выгоняю. Видит небо! Бу-удешь идти с-со мной, раз это так важно! Ну что я, зверь кы-какой? Зрит Небо, мне нужны эти…к-как их…к-которые в голове? Проклятье! По-отроха мозговые мне потребны. Вот-вот. Я д-дурак совсем ту-упой, а ты у-умная, зрит Сущий! Так и-идем пы-ырекрасная рыжая Хильда…на-авестим местных пьяных у-ублюдков и набьем пару рож.
Однако, навестить пока что не пришлось, а набитые рожи стояли под вопросом...
Таверна обнаружилась совсем рядом – угрюмый высокий дом с высоким же крыльцом, и прибитым над этим же самым крыльцом человечьим черепом. Дом казался угловатым, мерзопакостным, очень запущенным и довольно неприличным на вид – но это бы наших героев всё равно не остановило, они ж храбрецы, а не крысы! Люди не попали внутрь по другой причине.
А не попали они потому что крыльцо было занято. Вот прямо нагло и беспощадно же! Какой-то высокий тип с бычьей бошкой и бычьими же рогами размеренно бился о ворота – всбегая по крыльцу на своих ногах-копытах и ударяясь о закрытые створки каменной бошкой.
Судя по алой кровище заливающей абстрактную физиономию быкоголового, он бился уже очень давно. А судя по тому что он не останавливался, собственный расколоченный лоб бычару не сильно останавливал. Как говорится, были бы мозги – было бы и сотрясение! А если извилин в голове не слишком много, то и проблем с головой гораздо меньше.
Здесь же обнаружились и давишние знакомцы фей-ямы. Они сидели на ближайшем дереве как свора обезьянок, а самый толстый и пушистенький, печально пискнул, заметив Феари.
- Не можем войти и выпить славного пива, лай-лай-лай!!!