Прежде чем воссоздать медведя, Феари успела обратить свой взор к ведьмаку. Он сидел к ней спиной, такой сильный, но уязвимый. Ей хотелось будто крыльями укрыть его от всех напастей, что кружили вокруг, шумели, нападали и угрожали убить. Но она не была волшебницей, не была той богиней, коей он ее считал. Она была лишь женщиной, простой обычной женщиной, пораженной проклятием и умеющей создавать иллюзии. Да, она была добра, благородна и, говорят, красива, но какое ей было дело до собственных качеств, когда вокруг постоянно умирали люди, когда даже в иномирье творилась война? Ей бы стать медсестрой, или хирургом, или еще кем, дарящим жизнь и спасение, а не сеющим смерть и разрушение, но выбора ей не давали. Вручили в руки кинжал с ножами, обучили и велели убивать.
Кем были ее родители, поместившие ее в этот мир? Кем были те люди, что периодически появлялись в их уютном мире и после ухода которых ее семья в спешке переезжала на новое место? Кем была она сама? Феари порой часто задавала себе этот вопрос, задумчиво глядя в зеркало. Не зная ничего о своем роде, даже толком не зная, кем были ее родители, Феари была круглой сиротой, у которой хранилась лишь помятая фотокарточка воспоминаний ее детства. Кем станет человек, не ведающий своего рода и племени? Он будет пуст, словно чистый лист. Он будет писать на пустом листе, постоянно ожидая увидеть водяной знак, поставленный неизвестным ему родом на его жизни.
И Феари ждала. И Феари искала ответы. Она верила, что однажды нужная дверь отыщется и найдется тот, кто расскажет ей обо всем, что хотела она знать. Но когда и где? Куда ей следует идти и кого ей следует искать, она не знала. И это незнание, это отсутствие прямой цели повергало ее в отчаяние. Расправив плечи и сосредоточившись на образе, Феари вся обратилась в мысль и восстала уже ее воплощением, вырастая под три метра в высоту, расправляя когти-кинжалы, разрывая пространство ревом и смрадом медвежьей пасти. Огромные клыки-сабли, черная густая шерсть, маленькие злобные глаза, выхватывающие взглядом жертву - так хорошо она помнила эту зверюгу, что тогда повстречали они в горах.
Две юные девчонки, отправившиеся на очередное задание. Цель: вооруженный до зубов дезертир, которого они должны были перехватить и обезвредить, прежде чем он вступит в другие ряды, где раскроет рот и выдаст всю подноготную их отрядов. Нет, его голова была слишком ценна, чтобы надеяться на его скорую смерть в жестокой среде гор. Много дней пути пришлось им пройти, прежде чем узнать, что убийцей их дезертира оказалась эта косолапая зверюга. Благо, сытым был, когда его повстречали.
Прочувствовав себя этим мохнатым орудием убийства, Феари пошарила глазами в поисках пса, но не обнаружила его. Как грустно. Мысленно пожав плечами, побродила она по поляне и направилась в сторону леса, уводя за собой возможных врагов. А вдруг кто последует за этим косматым мишкой? Эх, столько таланта уходило впустую. Мелья была бы в восторге от такой работы, вот только Мель не было. Взревел медведь, вставая на задние лапы на самом краю опушки, оглашая окрестности своим ревом. Хотелось ему докричаться до белой птицы, что скрылась где-то в облаках, покинув свою сестру и мужчину, оставив друзей своих во имя собственных интересов. Только не прилетело птицы... и медведь понуро скрылся в гуще леса.
А рыжеволосая девушка, будто спросонья, открыла глаза, щурясь от яркого света. Она лежала в гуще красных кустов на опушке, скрытая от посторонних хищных глаз. Осторожно приподнявшись, она огляделась, пытаясь понять кто где, и кому нужна помощь. Увидав псину и Церу, странно пошатывающихся на пути к Валару, а еще Фей-ямов, иголочками-стрелами осыпающих пса, а заодно и Церу, Феари быстро сообразила что к чему, и направилась к ним. Встав чуть поодаль, чтобы стрелы не задели ее, она вытянула лапой ножик и поудобнее его ухватив, метнула в пса, не надеясь на успех. Все же, лапы это не руки. Но, выбрав угол поудачней, она могла попасть разве что в Фей-ямов, нежели в Валара или Церу.