Феари было трудно идти. Не смотря на то, что от ноши ей таки удалось избавиться, надавив на Превосходного, дорога была ей испытанием. От ходьбы, да еще и по бездорожью, когда приходилось перелезать через корни и переступать коряги, рука не преминула напомнить о себе.
Весь путь Феари придерживала здоровой рукой больную руку, чтобы та меньше тряслась. Но, так или иначе, боль постоянно пульсировала у нее в голове. Боль, боль, боль. Ни один шаг не давал ей возможности забыть о руке. Это ее сильно выматывало.
Ко всему прочему, протяжно и с завидным постоянством стонал раненый. Не то что бы Феари была зла на него, но она тоже не отказалась бы полежать на носилках, постанывая и, может даже, пуская слезу. Конечно ее рана была царапиной, по сравнению с его участью, и все же, регулярные стоны злили ее, раздражали, и она периодически бросала гневный взгляд на носилки.
Почему его пожалели? Зачем он им сдался? Да ведь он живой труп, который просто ждет своей запаздывающей смерти. Таких надо просто кончать, не мешкая. Зачем тратить силы, провизию, лекарстсва, воду, в конце концов, на того, чье имя даже тебе не знакомо? Феари не понимала их. Не понимала их щедрости в этот момент, не понимала смысла их действий. Она знала лишь, что ее спутники - добрые люди. Они руководствовались в первую очередь сердцем, а не здравым смыслом. И, если однажды в подобной ситуации окажется она, они тоже лягут костьми, но сделают все, чтобы спасти ее, а не холодно рассудят, что она уже не жилец, и не всадят нож в сердце. Именно это вселяло в нее уважение к ним. Именно за это она поднимала глаза на Ульриха и Мел, и взгляд ее был наполнен любовью. Они делали Мир лучше. Они делали лучше ее.
Но, дьявол его побери, сколько же можно стонать?!