Дворф заметно заволновался, когда товарищи стали залезать в лаз. Он нервно вытирал поток пота, что обильно стекал, будто в этом подвале стола знойная летняя жара. Маленькие глазки живо бегали из стороны в сторону и было ясно, что какая-то мысль, засевшая в опьяневшей голове, не дает ему покоя.
- Нет, ну мне же уже сотню лет, я могу залезть в обычную дыру, - пробормотал он, следуя следом за пиромантом,- Мне совсем не страшно и я абсолютно уверен, что я не застряну в нем и мне не обглодают лицо пауки, крысы, многоножки, тролли, гоблины ... Я не выдержу такого напряжения! - чуть ли не плача говорил он, но полз, ибо жажда славы и известности, которую он ожидал от выполнения сего квеста, превышала даже клаустрофобию.
Но теперь, когда он оказался в самой дыре, желание вернуться было настолько сильно, что он хотел было повернуться. Но мысль громко прозвучала в голове: "Так они меня трусом посчитают!"
И дворф полз дальше.
На беду, в такие моменты, Арчибальд пытался справиться со страхом с помощью, как он считал, обыденного разговора, который превращался в беспрерывный поток всего, что дворф мог вспомнить.
- Вот, представь, пиромант,- начал беседу с впередиидущим Огнезмием,- дворф - клаустрофоб, кому скажешь, не поверят. Но ведь это не просто так, это все потому что меня гоблин-маг заколдовал, в отместку за то, что я его вегетарианцем сделал. Смешно же было в тот момент. А вот сейчас как-то и не до веселья, по'маешь?