Переворошив принесенный Фитчем ворох одежды, Чо пожал плечами:
- Это хорошо. Тепло. Мягко. - он покачал головой. - Выбрасывать жалко. Вот это выбрасывать, - он презрительно поддел пальцем ливрею. - Хорошую вещь оставлять.
Его собственное барахлишко никуда не годилось, и гигант без тени сожаления выразил готовность расстаться с ним ради общего блага.
- Плохие тряпки. Не защищают, - он пренебрежительно покосился на торчащее из-под брони исподнее.
Оказалось он неплохо понимал, что надо делать с эликсирами. Осклабившись, он сгреб бутылочку своей лапищей:
- Пить!
Что было вполне понятно. Бутылка - пить. Эта простая мысль была вполне доступна полуогру. Потом нахмурился:
- Чо уставать бить? - и оглушительно захохотал, грохнув кулаком по столу. Тарелки и кружки подпрыгнули и зазвенели, вызвав перешептывания гуляющей публики. - Чо никогда не уставать! - хвастливо заявил он, вызвав новую порцию заинтересованных взглядов от соседних столиков. Впрочем, драки не намечалось, так что посетители кабака вскоре вновь занялись своими бутылками, закусками и разговорами, перестав оборачиваться на шумного соседа. Только девица у стойки нет-нет, да стреляла лукавым взглядом на мистера Фитча.
Через какое-то время народ загомонил, завибрировал, взбудоражился - и по вырикам: "Скрэтч! давай! Давай! - было нетрудно догадаться, что певец вернулся к народу.
- Давать? - хитро ухмыльнулся он, присел у стойки, по-хозяйски приобняв за плечи симпатичную девушку с примесью оркской крови. - И что же вам дать?
- Романтичную балладу, - кокетливо блеснула глазами девушка.
- Балла-а-аду, - насмешливо пропел полуэльф. - Хорошо же, Одетта. будет тебе баллада. Жизненная! - он воздел невесть откуда взявшуюся у него в руке кружку, тронул струны и пошел по залу, наигрывая на гитаре:
- Пастушка Адель прибежала на луг
Ромашкам доверить беседу.
Вчера в ее дом с предложением рук
Явились три юных соседа -
Был Пауль так весел, а Густав так мил,
А Мартин сыграл ей на флейте,
Цветочки, откройте, кто искренним был,
Малютку Адель пожалейте!
Певец подмигнул девушке и раскланялся с каким-то толстым дварфом, у которого на столе стоял бочонок эля.
Проходя мимо Фитча, бард одобрительно похлопал Чо по плечу и шепнул Джиму:
- За полчаса до полуночи у заднего входа.
И, как ни в чем не бывало, продолжил:
Уж вечер настал, и истоптанный луг
Стоит без единой ромашки.
Адель стебелек выпускает из рук,
Сама чуть не плачет, бедняжка;
Кружки бодро звенели в такт голосу полуэльфа, публика одобрительно притопывала ногами и подпевала, Одетта морщила носик и смеялась, отмахиваясь веером - веселье в "Рыдающей луковице" продолжалось.