Вечер опустился над Эшбери, принося с собой долгожданный полумрак и свежую прохладу.
Дождавшись, когда стихнет дневная суета и обыватели улягутся спать, Гаррет отправился навстречу своим страхам. Конечно, если верить гудящим в городе разговорам, покойники угомонились и перестали покидать уютные могилы, роняя в неподобающих местах берцовые кости.
Но не одними ожившими мертвецами запомнился вору тот достославный поход. Самое обидное, что он потерял почти всё, что добыл в том подземелье. Хорошо хоть, что уберег кольчугу и бриллиант. Страшно подумать, как разгневался бы жестокий бог, узнав, что священная драгоценность бездарно потеряна в подземных коридорах.
Пройдя по притихшим улицам, Гаррет добрался до кладбища. Еще издали он увидел неприятно поразившую его суету и суматоху у ворот.
Заново отремонтированные и заправленные газом фонари заливали зеленоватым светом небольшую площадку, где и толпился народ. Подойдя поближе, Гаррет обнаружил, что люди не просто так болтаются без дела, а сооружают что-то громоздкое. Покрутившись незаметно возле рабочих и послушав их болтовню, он понял, что мэру Эшбери пришла в голову гениальная идея, которую он продавил на очередном собрании, уморив всех бесконечной речью.
Идея состояла в том, что подвиг героев, спасших доброе имя мертвых граждан Эшбери, надо увековечить, причем как можно скорее. Собрав по подписке деньги, город тут же нанял скульптора и заказал ему памятник, который планировали установить у ворот кладбища. Почему не в центре на площади? Все просто. Герои должны одним своим видом отпугивать возможное зло и охранять могилы от нездорового посягательства.
И теперь по обеим сторонам ворот спешно сооружались скульптуры двух большаков в полный рост. Орава подмастерьев, рабочих и учеников под руководством мастера в срочном порядке создавала статуи из местной глины. Уже довольно неплохо вырисовывались силуэты.
Разумеется, они были приукрашены - кто же будет ставить у ворот кладбища тупого полуогра с саркофагом наперевес или варвара с бутылкой в зубах. Тем более, что эти пикантные подробности вряд ли были известным добропорядочным гражданам.
Таки образом, слева от ворот гордо высился бородатый воин, устало опирающийся на меч, с пятиконечной метательной звездой в левой руке. Справа громоздился полуогр очень облагороженного вида в красивом рогатом шлеме. Его огроменный топор был небрежно закинут на плечо. Оставалось удивляться тому, как скульптору удается сбалансировать фигуру, чтобы она не завалилась под тяжестью несуразно большого топора.
Помимо этой скульптурной группы и работающих над ней людей, на кладбище бродили и другие жители. Кто-то подправлял разрушенную могилку. Кто-то грустил у холмика. кто-то ссорился у ограды, то ли пытаясь поделить по справедливости перепутанные останки, то ли обвиняя в хищении имущества из разоренной могилы. Кто-то в сени деревьев поминал усопших добрым вином. Над всем этим реяли фонарики любви, снова ставшие мирными и безобидными.