Практически все средства доступные Игнарису на тот момент когда он покидал родной городок ушли на покупку билета, на воздухоплавательный аппарат, который шёл или плыл до Калдона.
"Долго бездельничать не получиться", - думал парень почёсывая бороду. - "Ну хоть видами полюбуюсь, в воздухе-то я ещё не бывал".
Конечно же он взял билет на палубу и надо сказать не пожалел. Ветер трепал изрядно отросшую растительность на лице и приятно было вздохнуть полной грудью этот воздух, так разительно отличающийся от смрада сырых тюремных камер. Солнце слепило глаза, а синева неба казалась бездонной. Внизу открывались прекрасные пейзажи, достойные кисти мастера.
"Жаль что я не умеет рисовать".
Вот они проплыли над извивающейся между пологими, заросшими густым лесом, холмами, ленточкой реки.
- Красиво, чёрт побери, - парень отхлебнул из фляжки недорогое и весьма подозрительное пойло. Которое он прикупил перед посадкой у такого же подозрительного на вид цыганёнка. - Ненавижу, блять, цыган! - Поморщился Игнарис делая очередной глоток, заедая его сушёным мясом.
Похоже что именно этот, с позволения сказать напиток, и сыграл злую шутку с отвыкшим от алкоголя организмом охотника. Сначала парень почувствовал головокружение, потом тошноту, слабость и рези в желудке. Его стошнило за борт, ветер же в резком порыве перенёс всё это на близстоящих любителей красивой природы. Разумно предположив, что оставаться здесь и ждать следующей оказии вызвать ненависть пассажиров не стоит, Игнарис обратился к одному из матросов дабы тот проводил его в врачу.
Доктор был пьян и снисходителен.
- Что же это вы, голубчик, всякую дрянь пьёте? - обратился он к пациенту, впрочем не дождавшись ответа тут же и апробировал данный субстрат. - Ух, и давненько же мне не попадалось ничего подобного, хорооош. Однако, - он кинул взгляд на содрогающегося в конвульсиях человека, - вам он, однозначно, противопоказан.
После промывки желудка Игнариса оставили в лазарете, где он и уснул сном праведника. Очнулся от которого только после того как свалился с койки. Что происходит понять было невозможно, но лежал он, кажется на одной из стен, хотел встать но пространство снова изменило свои законы какая-то из поверхностей стремительно приблизилась к его лицу и мир померк...