Некуда было яблоку упасть в соборе близь алтаря, где уже собралось несколько сотен горожан - слуги, подмастерья, торговцы, крестьяне. Кто-то был даже в дворянской одежде. По краям холла и у стен можно было различить святых отцов в скромных серых рясах. Слева от алтаря метрах в 20 собрались монахи. Утренняя литургия во вторник привлекла много народу, не смотря на самый обычный день. Невольно возникал вопрос: "Сколько же людей здесь собирается по праздникам и воскресениям?".
Из боковой двери в зал вошел отец Тьери в торжественной бархатной митре алого балдахина. Под торжественное пение монахов он поднялся на кафедру, повернулся лицом к алтарю и начал службу с традиционной молитвы Kyrie eleison в сопровождении все тех же монахов аббатства. По завершении начальных обрядов, литургия плавно перешла в торжественную часть. Были пропеты In monte Oliveti oravit ad Patrem, Tristis est anima mea usque ad mortem, Ecce vidimus eum, Amicus meus osculi me, tradidit signo, Judas mercator pessimus, Unus ex discipulis meis, Eram quasi agnus innocens,Una hora non potuistis vigilare mecum, Seniores populi consilium fecerunt. По завершении песнопений о старейшинах, прихожане вместе с епископом и монашеским хором многократно пропели "Allilujya!" и, наконец, отец Тьери с безмятежным выражением лица повернулся к прихожанам лицом, подошел к кафедре и начал читать отрывки из Священного Писания. В соборе стояла полнейшая тишина. Даже звуки с улицы не пробивались внутрь. В эту утреннюю литургию епископ зачитал отрывки "Чудеса и проповедь в Галилее" и "Призвание 12 апостолов и наставления им на проповедь". За этим последовала общая молитва Деве Марии и церемония перешла в завершающую стадию. Прихожане и святые отцы по очереди подходили к алтарю, укладывали на него хлеб и вино. За этим последовала долгая молитва над дарами Oratio surep oblata и началась центральная часть службы. Отец Тьери церемониально исполнил Sursum corda:
Епископ: Dominus vobiscum.
Народ: Et cum spiritu tuo.
Епископ: Sursum corda.
Народ: Habemus ad Dominum.
Епископ: Gratias agamus Domino Deo nostro.
Народ: Dignum et iustum est. За этим последовал торжественный гимн Sanctus, молитва Pater noster. Наконец, Отец Тьери показал всем присутствующим Знак Мира и, под грандиозное пение монахов Agnus Dei, преломил хлеб. После этого прихожане, в числе которых оказались отец Тьери и сестра Мартина, направились к алтарю для свершения Таинства Причащения под Angelus Domini.
Торжество завершилось заполдень. Когда инквизитор и монахиня вышли на улицу, солнце стояло почти в зените. Сестра Мартина многое знала о городе, и ей не составило труда провести столичного священника через один квартал. Здание городской стражи состояло из трех частей. Первая - старое трехэтажное, римской постройки. Вторая - длинная одноэтажная пристройка образующая своеобразный полукруг, недавно возведенная и практически сияющая белизной. И третья - огороженный плац с оружейными стойками, несколькими скамейками, полностью находящийся в полукруге пристройки. На плацу занимались четыре пары. Пятеро из них были еще совсем юны, по виду - младше сестры Мартины, один был уже старик, и двое - среднего возраста. За ними наблюдали двое и о чем-то негромко разговаривали. Первый был высокого роста, одет в хорошую кольчугу, на поясе у него свисал меч, шлем держал в левой руке. Во втором сестра Мартина безошибочно узнала его милость Стефана де Триньёфа. Невысокого росте, длинноволосый, кольчуги он не носил, а кожаный дублет подчеркивал округлость живота. Возраст определить было сложно. Порой мужчины в расцвете сил пребывают десятилетиями, а затем за каких-нибудь пару лет превращаются в дряхлых стариков. Де Триньёф же был где-то на грани.
Громкий стук деревянных мечей заглушал шаги, и стражники не обратили никакого внимания на подходящих инквизитора и монахиню.