Они смотрели на меня. Они приближались ко мне. Я слышала свое неровное горячее дыхание. Слышала взволнованный стук сердца в своей изможденной груди. Я чувствовала, что они напряжены и видят во мне зло. Они лишь догадывались, а я знала. И от этого черная гуща в моей груди расползалась по телу все сильнее. Таинственная сила и черная злоба наполняли мое тело, подчиняя себе сердце и разум. Я уже не я. Я смесь праведного гнева и жгучей ненависти. Я желаю испепелять все на своем пути. Все, чего коснется мой взгляд, все, что вижу и ненавижу. Я хочу уничтожать. Это сладостное чувство чужой боли и смерти. Власть Ока в моих руках! Я - творец. Я обладаю властью убивать. Я Бог, познавший зло.
Агнесса покачивалась на коленях, едва удерживая равновесие, чтобы не упасть. Она была ослаблена и будто выжата до костей. Еще бледнее, еще худее, еще несчастнее. Слипшиеся пряди скрывали большую часть ее лица, руки ее обессиленно висели вдоль тела. Она едва держалась. А после подняла голову к Рут и слабо произнесла, обращаясь в рыдания:
- Я ничего не понимаю! Что произошло? - а после всхлип, еще всхлип и бесконечные потоки слез и плача.
Она ревела белугой и не могла остановиться. Рыдания ее отражали боль и ужас невинного создания, столкнувшегося с чем-то столь страшным, что невозможно было вынести. Она лежала на брусчатке, свернувшись калачиком и ревела. Истошно, нещадно и дико страшно.
А когда плачь утих, то обратилась она в горячечное состояние, и в жаре своем шептала только "Простите, простите, простите", не в силах открыть глаз и подняться на ноги.