Она погружалась в холодную липкую тьму, не в силах пошевелиться или подумать о чем-либо. Все глубже и глубже. Я умираю? Верно, умираю - равнодушно пронеслось у нее в голове, и она опустилась на дно. Серое, пыльное, сыпучее. Песчинки и пылинки взвились вверх от ее падения и все заволокло серым. Она инстинктивно зажмурилась и приготовилась кашлять, когда осознала, что даже не дышит. Когда серость развеялась и осела, все стало молочно-белым.
Не успела Агнесса смириться со своей смертью, а заодно и вздохнуть от облегчения - ведь теперь ни боли, ни голода, ни холода, как острая боль прорезала ее изнутри. Печати будто ожили. Острая жгучая боль затуманила ее сознание и слезы брызнули из глаз, непроизвольно, тяжело, доставляя еще большие мучения телу. Но ко всему можно привыкнуть. И настал момент, когда сил ее хватило, чтобы подняться. Подняться, чтобы попытаться понять, где она и что с ней происходит.
А после она почувствовала чужое присутствие. Сердце больно ёкнуло - Он! Радость и ужас одновременно ударили в голову и она пошатнулась. Но вдруг застыла - нет, это не он. Чужой, другой, холодный. И все вспыхнувшее отхлынуло. Она подняла глаза и узрела его. Он был заинтересован и недоволен. И все же их объединяло одно - они были удивлены. Она тому, что он был ей доселе неизвестен, он, вероятно тому, что она посягнула на его территорию. Легкий укол разочарования, что ее Мастер не захотел встретиться с ней быстро канул в темноту сознания. Сейчас не время думать о нем.
Нечто, стоявшее перед ней, было олицетворением мрака. Темный, внушающий своим видом природный ужас и желание вырваться наружу, он говорил с ней, он видел ее, чувствовал ее, и она вся трепетала от мысли об этом. Встреча с ним не могла не внушать трепет. Сила, темная и величественная, исходила от него, ощупывала ее и разглядывала. Ничтожество. Агнесса чувствовала себя таким ничтожеством, по сравнению с ним. Он мог раздавить ее как мошку, назойливую, мелькающую перед глазами. Просто сжать пальцы и убить без единого писка.
Кровь хлынула из носа и боль накатила тяжелой волной. И вдруг он радушно отступил. Оставил ее жить.. И выкинул прочь.
Тяжелое возвращение в реальность. В до боли привычную реальность. С холодом, сыростью и скулящим от голода желудком. Боль от печатей утихла. Стихло и сердце, успевшее разориться на тысячи чувств. Все в ней стихло, будто осталось лежать там, на сизом сыпучем дне. Она едва кивнула головой и глазами, показывая что ей уже легче. Она снова дышала. Это так непривычно - дышать. Но все это пустяк, по сравнению с тем, что она узнала. Облегчение тяжелым одеялом накрывало ее с головы до пят. Она даже едва улыбалась.