Раздражённо шипя, вампир отступил на несколько шагов, подтягивая выше пояс с драгоценным письмом. Конечно, кожаные кошели придумали специально затем, чтобы те берегли содержимое и в лютый дождь, и в редкий снег, однако промеж словами «река» и «редкий снег» и пейзан способен узреть весомую разницу. В бессильной ярости сжимая кулаки, Аделард провожал уплывающего лучника взглядом собаки, которая имела неудовольствие пропустить последние восемь трапез, а теперь наблюдает за разносом товара из мясной лавки. Внезапно его осенило — нож месье Жака! Вот и пригодится прощальный подарок от несчастливого кабатчика!
Вытянув из складок кушака зазубренное от многочисленных переточек лезвие, чей вид определённо указывал на то, что нож принадлежал ремесленнику, а не воину, Аделард качнул его в ладони, угадывая баланс между рукоятью и остриём. С каждым мигом промедления лихорадочно шлёпающие по воде руки уносили лучника всё дальше, но вампир понимал, что другого шанса боги ему не пошлют, и тщательно готовил бросок. Не обращая внимания на заливающую ноги и сапоги илистую воду, Аделард отвёл руку. Его движение сделались крайне медленными, напоминая поведение змеи, что неспешно разворачивает кольца для молниеносной атаки...
Шевалье решил метать, взявшись за лезвие. Центр тяжести у охотничьего ножа смещён в сторону рукояти относительно центра геометрического. Аделард ничего не смыслил в параболах, а, услышав такой термин, мог бы и дать в зубы, заявляя, что сочетался плотской любовью исключительно с людьми. Но там, где ему не хватало знаний, верх брала интуиция. Чтобы бросить нож по пологой, но в меру широкой дуге, необходимо послать его вперёд рукоятью — тогда, взявши первый оборот, она не так сильно ускорит падение клинка в воду.
На то надеялся Аделард. На то рассчитывал. И понял в тот момент, когда мысленная линия и плывущий силуэт соединились: пора!
С плеском воды он резко дёрнул рукой — точь-в-точь змея — швыряя, наконец, охотничий нож трактирщика.