- Спасибо, Кадва! - поблагодарил Эрван. - Я постараюсь почитать тебе ближе к рассвету, но сейчас меня ждет работа, - уверил он.
Нельзя кормить ребенка только сладким, надо и меру знать. Даже если это мертвый и фейский ребенок. Эрван был уверен, что хмуро-осуждающий Таранис с ним согласен. Правда, Таранис скорее думал о двухсотлетнем Мендю как ребенке. Если Таранис думал - как человек, конечно.
Работы у вампира оставалось очень и очень много. Пожалуй, на целую ночь.
Когда Кадва исчез, Эрван собрал свои вещи и три лампы, последний раз поклонился богам, закидал вход в усыпальницу и поднялся на вершину холма. Жертвы богам провисели здесь достаточно, чтобы напитать кровью и духом священную землю. Теперь их следовало предать огню. Вампир выбрал безопасное место и начал перетаскивать тела с веток на ложе из веток и хвороста. Место уже было освящено жертвами и присутствием богов. Эрван зажег костер с четырех сторон, жмурясь и борясь с пирофобией.
- Пусть будет мир на Востоке. Да будет так!
- Пусть будет мир на Юге. Да будет так!
..
Так начинался обряд Прощания. Он включал обращение к четырем сторонам света и трем стихиям, к мудрым предкам, отцу-Небу и матери-Земле.
..
- Духи высоких небес, ведущие нас. Повелитель Солнца, далеких звезд, света наших предков! Жители неба, о вы, кто окращивает зарю и закат! О дыхание жизни и ветра! Эй, крылатый народ, танцующие на крыльях свободы!
- Духи темной земли, которая держит и кормит нас!
- Духи бескрайних морей!
..
По мере того как пламя разгоралось, Мендю отходил все дальше от костра, не в силах сдерживать свою внутреннюю природу против могучего пламени. Последние слова он говорил уже с краю поляны, прикрывая глаза ладонью.
- Смерть — лишь место, где души задерживаются ненадолго. Их благословляет очищающий ветер, обдувают белые крылья священных ветров. И дущи становятся белее лебедей из песен, белее чаек на волнах, белее снегов на вершинах гор, белее истинной любви героев старины. Смерть - это не забвение, это — путешествие духа, его очищение, исцеление и новая жизнь. Мы встретимся снова с теми, кто был нам дорог. Таков закон бытия!
- Прощай Эоганн! Кем бы ты ни был, ты все сделал правильно. Спасибо тебе за урок мудрости!
На этих словах Мендю поспешил с поляны, оглянувшись в последний раз на очищающий огонь. Пламя несло смерть и очищение созданиям ночи. Быть может, однажды и сам Мендю взойдет на костер. Однажды, когда наберется храбрости.
Дальше на пути вампира лежала деревня.
Эрван зашел в дом Прауст и собрал там необходимые для очистительного дыма и огня травы. По-видимому, Прауст знала фейский рецепт, и оградила себя от заразы. А потом ушла. Что ж, когда-нибудь Эрван с ней встретится. Ему было за что благодарить многомудрую деву, кем бы она ни была: феей или знахаркой.
В своем поместье феодал намеревался дневать. Вампир приготовил себе место для ночлега, забрал забытый мешок с вещами, и пару часов искал ключи к двери, окованной хладным железом. Остаток ночи он провел, собирая тела с улиц в пустые дома. В безопасность дома вернулся с приближением рассвета, прочитав короткую сказку призраку, но не спросив его ни о чем. День Мендю ожидал провести спокойно: вряд ли кто мог потревожить сон вампира в чумной деревне.
Проснувшись, феодал решил проводить в последний путь свой род. Он разбил вторую лампу и, соорудив факел, принялся поджигать дома и телеги. На полноценный обряд со всеми регалиями не было времени. Пришлось проводить погребение на скорую руку. Эрван ходил от комнаты к комнате окликивал живых, проверял комнаты, и когда находил лишь тела, пускал в ход огонь и прощальные слова.
- Смерть — лишь место где души задерживаются ненадолго!
Скоро здесь должны были остаться лишь пепел и зола вместо горделивых и древних улиц. Не дать разложению и стервятникам растащить чуму на сотни миль вокруг! Сжечь! Предать пламени наследие Гвенедег!
* * *
Через какое-то время из пылающей деревни вышел одинокий путник с мешком за плечами. Его полностью черные глаза отражали лишь блики огня в небосклоне и отрешенную скорбь по потерянному прошлому. Род Гвенедег был мертв. Оставалось только трое. Трое, чтобы спасти наследие древнего народа. Трое, ради которых стоило жить. Хрупкая девушка Мари и двое мальчишек, Генри и Гуго. Мари, Генри и Гуго Мендю? Последняя надежда. Искра, чтобы двинуть хранителя вперед, прочь, подальше отсюда, навстречу новой эпохе и новым испытаниям.
Впервые за последние две ночи Эрван улыбнулся и с обновленной решимостью поспешил по дороге вдоль оставленной повозкой колеи. Пожарище за спиной завывало в ночи, бросало на лес жуткие тени. Фигура путника быстро исчезла из освещенного круга и растворилась в темноте.