Эрван покачал головой, подбирая кулон и наматывая его на руку. Многое было потеряно, и род Гвенедег очевидно, находился в упадке, балансировал на грани забвения.
Но утраченные драгоценности ничего не значили для вампира. Приятно, конечно, что есть вещи, которые можно пронести с собой через время. Заснуть с ними - и проснуться не с тленом и трухой, а с такой красавицей как эта - Мендю почему-то подумал о кулоне в женском роде. Две слезы, это явно было что-то женское. Да. Но настоящие люди важнее. Их жизнь. Их кровь. Родная.
Вдруг Эрван медленно рассмеялся.
- Врешь, не проведешь.
Со стороны это могло звучать жутко - ехидные смешки в кромешной тьме, из уст испачканного в земле кровопийцы. Но это был смех надежды. Киасиду пустующая комната обещала скорый выход на свободу. Он не помнил упоминаний о том, что секретная сокровищница была разграблена. Пожалуй, ее вычистили, когда вампир находился в торпоре. Вряд ли кто-то мог снять его тело с постамента, втолкнуть кирпичи внутрь, пройти внутрь, затем вернуть все на место как было, в том числе покоящийся стан древнего чудовища.
Значит, из комнаты был второй выход.
Оставалось его найти, даже если для этого придется перевернуть все вверх дном. В первую очередь Эрван взглянул под ноги: не оставили ли расхитители гробниц следы в пыли или в земляном полу. Ветра здесь не чувствовалось? Следовательно, ничего не могло потревожить отметки.