Дождавшись начала веселья в кабинете Хауза, Билл осторожно соскользнул с дивана, уверенным шагом двинувшись в сторону лифта и пожарной лестницы. Аккуратно высунувшись из-за угла, он обнаружил техника, в сопровождении охранника, который обесточивал лифт. Возможность покинуть госпиталь быстро была отключена от реальности вместе с ним. Тогда Освальт двинул к лестнице, где судьба оскалила зубы вновь: аварийный спуск был заблокирован с другой стороны, а на самой двери висела красная-табличка предупреждение. Оперативность местных героев гаечного ключа и половой швабры весьма удивила Билла, но ответ был прост: их комната отдыха, откуда их выгнали после первого же радиосообщения о Красном коде, располагалась на этом же этаже.
Парочка около лифта закончила и не оставалось ничего иного, как зайти в первую попавшуюся комнату: это оказалась раздевалка, душевая и прачечная с бытовым уголком в одном флаконе. Позаимствовав чьи-то мятые и дырявые джинсы, весьма хиповатого вида, а также ещё сырой и накрахмаленный белый медицинский халат, Билл присел на маленький стульчик в самом конце помещения, надеясь на лучшее. Его сморила лёгкая дрёма и в этом пограничном состоянии ума, с обостренным слухом и нервами, он провёл несколько часов, пережидая основной шум на этаже.
Где-то через час в комнату начали приходить люди: слышны были разговоры, смех и ругань. Обсуждали и «их побег» с Джейкобсом. Билл, не будучи безнадежным патрульным, достаточно быстро понял, что сильно дискредитировал себя в глазах детектива, прямо подтвердив свою причастность и возможный сговор. В бытовую комнатку Билла никто не заходил: люди принимали душ, переодевались и спешили домой. Это было окончание дневной смены, а значит скоро подтянется и вечерняя, которой вполне может пригодиться утюг или ещё какие-то мелочи. Когда сотрудников стало поменьше, Билл всё с тем же каменным лицом покинул своё укрытие и вышел в коридор. Лифт и лестница снова работали, жизнь и борьба за чужие жизни продолжались.
Превратность судьбы застигла Билла в холле лифта: он не заметил сидящего копа. Джони Ставрич, что любезно купил ему утром кофе, был назначен, видимо в качестве наказания, уже в бесплатный караул этажа. Узнав Билла, он немедленно вогнал ему в ногу «заряд бодрости» без лишних разговоров – не слишком корректно, зато эффективно.
***
В себя Билл пришёл уже поздней ночью в «своей» палате.
Самочувствие, как не странно, было вполне бодрое. На тумбочке стоял пакетик апельсинового сока, а на правой руке болтался замок от полицейских наручников – почему-то сломанных, отдельно от той части, что крепилась к койке. Вторая часть нашлась на своём месте, но прочная змейка цепочки была порвана.
- У тебя 5 минут, - голос Роджера, отчего-то более хриплый, чем днём, заставил офицера вздрогнуть, - Ты поступил умно, что не пошёл к Хаузу, а вот твой друг - нет. Придётся тебе искать его уже на воле: проблема у вас общая, можешь поверить. А теперь – у тебя есть 5 минут, чтобы собратья. Через полчаса тут будет очень жарко – советую быть подальше.
Не слушая ответов и возражений, тёмное пятно с голосом старика Роджера, скользнуло за приоткрытую дверь. Не желая терять времени, Билл подхватил зимнюю куртку, пакетик сока и проследовал за ним – в больничный коридор второго этажа.
***