Посол, конечно, помрачнел. Но не от того, что ему не нравился разговор сам по себе, а от осознания, какие деньги и перспективы проплывают мимо.
- Если всё сложится удачно, я мог бы устроить вам гражданство, минуя обычные проволочки. Если вас, конечно, привлекает такая перспектива. Многие из чародеев перебрались в Нильфгаард, в том числе и те, кто специализируется на алхимии или схожих областях. Например, тот же Алджернон Гвинкамп. Его приемная дочь, кстати говоря, служит при штабе нашей армейской группировки здесь, в Велене. Насколько я знаю, она пошла по стопам отца. Думаю, Сабрина могла бы вам о многом рассказать. Возможно, нильфгаардские чародеи не имеют такой власти и богатств, как их коллеги из Северных королевств когда-то...но им дана широкая свобода в области науки, исследований и тому подобного. И уж точно у них есть доступ как к лабораториям, так и к субстанциям. До тех пор, пока это служит интересам империи, разумеется, - Генри с намеком улыбнулся. - Возможно, это тот самый выбор для такого, как вы. Подумайте об этом, - посол взял паузу, промочив горло.
- Завтра утром конюшня в вашем распоряжении. Вы сможете в спокойной обстановке обсудить дела с человеком Ройвена, - заверил посол.
Что-то мелькнуло за окнами, выходящими на ухоженный сад посольства. Они были расположены таким образом, чтобы естественное освещение позволяло посолу заниматься с бумагами, не прибегая к искусственному. Удобно. Но, вероятно, недостаточно безопасно.
В следующий момент окно разбилось, разлетаясь на осколки, и что-то рвануло прямо в кабинете посла. Взрыв был недостаточным, чтобы убить присутствующих - по силе не более, чем бомба-шумиха. Но она была с особой начинкой, и очень скоро Канеллон понял, с какой.
Вообще довольно сложно описать ощущения чародея, оказавшегося в облаке двимеритовой пыли. Особенно если ты сам таковым не являешься. Двимерит не вызывает физической боли напрямую, нет. Он, скорее, вызывает чувство полной опустошенности, каковое может испытать только маг. Словно отобрали часть тебя. Всё равно что лишить человека способности дышать или видеть. Даже хуже. Обескровить, опустошить, высушить, обездвижить - это всё очень похожие на правду слова, но всё равно не то. Забрать часть души - наверное, самое близкое выражение. И если кандалы создают некую точку этой метафизической черной дыры, то Канеллон, в данном случае, оказался посреди вакуума. Металлическая пыль витала в воздухе, лезла в глаза, нос и уши, оседала на одежде, волосах и коже. Она была повсюду.
Надо отдать послу должное. Он хоть и выглядел человеком мирным, возможно даже мягким, но сумел взять себя в руки моментально. Вар Аттре выхватил кинжал откуда-то из под стола, и даже успел встать, приготовившись к вторжению. Но у него не было никаких шансов против того, что заглянуло на огонек.
В иных обстоятельствах Канеллон мог бы, как ученый, восхититься монструозным творением. Оно не разменивалось на пошлое рычание и рёв, достойные лишь безмозглого зверя. Несмотря на солидные габариты, монстр с непередаваемой грацией преодолел оконную раму, выворачивая и сгибая конечности неестественным образом. С безумной скоростью, сохраняя плавность и выверенность движений. Лапища создания достигла головы посла, и с силой ударила об столешницу, лишая сознания. Он упал ничком куда-то под стол.
В принципе, это был конец. У Канеллона есть кинжал, но...этого недостаточно, мягко говоря. Но у него еще оставалось немного времени, чтобы осмотреть своего убийцу.
Чудовище было похоже на то, что прикончил ведьмак во дворе реданского форта. Но кое-чем и отличалось. Мощный торс бугрился мышцами, перекатывающимися под слоем чещуйчатой брони из сплава стали и двимерита. Четыре верхних конечности, аналогичные рукам человека, сильные и сохраняющие отличную подвижность. Толстые пальцы, увенчанные когтями, достаточно длинными и крепкими, чтобы преодолеть доспех. Ноги с ярко выраженным заплюсневым суставом, примерно как у собак или лошадей, годились не только для ходьбы или бега, но и для совершения мощных прыжков. Потрудились и над головой, создав не только соответствующие челюсти, но и пояс глаз, развенчивая миф про глаза на затылке. Большая часть из них сейчас была прикрыта толстыми складками век, с неизменной чешуей. Если конкретнее, то на Канеллона в данный момент уставилось одно-единственное буркало, своим строением копирующее глаза ведьмаков.
У чудища были все карты, чтобы одним движением прикончить алхимика, но оно почему-то медлило.
- Думал, что мы больше не повстречаемся, - проскрежетал монстр. Он был явно плохо приспособлен для речи. - К счастью, твоя любовь к собирательству помогла мне обнаружить, где ты прячешься. Из уважения к твоим трудам и работам я даю тебе еще один шанс. Мир обеднеет, если лишится подобных мозгов, - монстр схватил алхимика за плечо и сжал ладонь. Кости и суставы вполне отчетливо затрещали.
- Ты можешь упорствовать, но тогда я снова найду тебя. Буду медленно расчленять, чтобы ты как следует помучался. Это будет очень, очень скверная смерть, можешь не сомневаться. Я даю тебе сутки, чтобы ты убрался из города. И если нет, тебя не спасут даже стены крепости иерарха. Я не злой, но я не люблю, когда кто-то сует нос в мои дела, - тварь изобразила подобие улыбки. Но получился только звериный оскал.
- Или ты, может быть, хочешь процент с прибыли, поскольку я использую в своих бойцах твои наработки, м? Скажи-ка мне, - вторую лапу монстр положил на голову с боку, словно хотел потрепать алхимика за щеку. Хотя мир словно плыл в тумане, Канеллон расслышал какие-то звуки. Похоже, охрана посольства спешила на выручку. Если они прибегут сюда прямо сейчас, их ждет неприятный сюрприз. Но раздался еще один взрыв, вслед за которым послышался хрип и кашель. Нет, видимо не успеют всё-таки.