На слова сестренки уютно расположившаяся на плече Шанти старшенькая чуть подняла голову, посмотрев глаза в изумрудно-зеленые глаза Вирель, и коротко, почти незаметно кивнула, смежив веки и невесело улыбнувшись: девушкам не требовалось слов, чтобы понять друг друга. Айлэ неотрывно смотрела на трепещущие язычки пламени и чувствовала себя впервые за долгие дни и недели спокойно: мирный треск костерка у ног, надежная крепость мужского плеча под головой, любимая сестренка рядом...
Мерный и неспешный ток мыслей был прерван легким движением плеча Креавана. Приподняв голову, разомлевшая в неге Горлица уже было поинтересовалась, что от нее хочет рейнджер, как тот, коротко обозначив свое мнение насчет дел, к вящему удивлению старшей аэп Эймиль, запечатал ей уста сладким поцелуем.
Губы Шанти, теплые, настойчивые, несли с собой одновременно умиротворение и желание, пробуждали, казалось бы, давно забытые воспоминания о доме и покое, тепле и уюте. Рука мужчины, крепко и надежно прижавшая к себе Горлицу, обжигала даже сквозь одежду, лишая рассудка и властно подавляя и без того не особо активные мысли о том, чтобы прервать это нежданное наслаждение.
Эльфийка, оробевшая поначалу, ответила на поцелелуй со всем пылом молодости, запертой в темнице стремления к никому не нужной борьбе, и нереализованной чувственности подавленных желаний. Тонкая рука Горлицы взметнулась вверх, плавно скользнув по густым, красивым волосам стрелка, перебирая меж пальцами длинные пряди, чтобы медленно и осторожно спуститься к шее, нежно лаская ее самыми кончиками ногтей. Следом пальцы эльфийки перебрались к острому ушку, плавно и ласково скользнув от заостренного кончика к мягкой мочке, а затем вверх, но уже за ушком, там, где была самая мягкая и чувствительная кожа.
Оторвавшись, наконец, от пряно-терпких губ лучника, Айлэ хрипло прерывисто выдохнула, прикрыв глаза. Дева милостивая, Лес вечный, как же давно никто не дарил ей тепла и нежности! Только сейчас Горлица поняла, как же она соскучилась по ласковым обьятиям и обычному эльфийскому теплу, поняла, как ей не хватало этой нежной заботы, как давно она не ощущала сладкой, тянущей истомы, охватывающей все тело!
Свободной рукой лейтенант скользнула по груди Креавана вдоль, к родной сестричке. Порхающие быстрые пальцы, так похожие на легких мотыльков, скользнули по щеке Вирель, осторожно провели тонкую линию по красиво очерченным губам, по изящному носику, поднялись к высокому горделивому лбу и вновь одарили нежной лаской щеку родной и любимой Младшенькой, плавно стекая вниз, к тонкой шее.
Возможно, сегодня их последняя ночь, когда они могут быть рядом, возможно, сегодня их последний шанс что-нибудь сделать и что-то изменить. Завтра они пойдут наемничать на ведьмака, завтра они пойдут внедряться в банду. Завтра они могу умереть, и шансы окончить жизнь предельно мучительным и жестоким способом весьма велики. Но это будет завтра, а этот вечер и эта ночь принадлежат только им. И сейчас во всем мире для Айлэ не осталось никого, кроме трех эльфов, и ничего, кроме этого маленького пятачка пожухлой травы в заброшенной деревне, да теплого, согревающего пламени костра, и в половину не столь обжигающего, как губы сильного и красивого мужчины. Выдохнув, словно пловец, бросающихся в бурную реку, девушка обвила руками шею Шанти и сама требовательно потянулась к его губам.