Маверин, Райли, Авегир.
Пока Маверин стремглав бросился в обход, топор каэдвенца раз за разом вгрызался в дверь. Она поддалась не сразу, и проблема была не в силе или умении Авегира, а в том, что дверь ставили на века, основательно, подбирая толстую доску. Кажется, под действием пожара дом начал оседать, и раму перекосило, отчего дверь и заклинило. Наконец, размочалив её в хлам, Авегир ударил ногой и вынес дверь, прислонил к лицу смоченную тряпку и бросился внутрь, а следом за ним и бард. Пламя, неожиданно получившее питание, разгорелось сильнее, а дым внутри нестерпимо щипал глаза, заставлял жмурится. Тряпки спасали слабо, а искры уже падали за шиворот. Совсем скоро соломенная крыша провалится, и тогда...а вот об этом лучше не думать.
Детей, едва живых, они нашли почти сразу. Троих. Перестали кричать, потеряв сознание, но Вольные не успевали совсем чуточку, и на свежем воздухе, может быть, очнутся. Маверин, тем временем, набрал воздуха, высадил окно и забрался внутрь, оказавшись в небольшой комнате. Дверь в основную часть дома была заперта поваленным шкафом, а рядом валялся бездыханный дед. Должно быть старый случайно и повалил его...быстро отбросив труп и мебель, стрелок открыл проход. И очень вовремя, потому что где-то там, на той улице, раздался уже знакомый, утробный рык. Авегир и Райли бросились к окну, передавая детей Маверину и выбираясь наружу. Здесь, огородами, они могли выскочить на соседнюю улочку, что они и сделали. Там их ждала внезапная встреча, которую в данных обстоятельствах сложно было назвать случайной...
Иренка.
Бросив коня в карьер, девушка очень быстро выскочила к центру деревушки, на площадь, став свидетелем побоища. Точнее, его последствий. Тут и там валялись изрубленные, изжеванные и переломанные тела нильфгаадских солдат. Здесь же лежали какие-то твари, всего три штуки. Сложно было сказать, кто они такие и откуда взялись. Но выглядели они внушительно. И, что самое главное, в отличии от убитых солдат, бестии уже начинали вставать, очухиваясь. Каминьска заметила какую-то женщину, которая отчаянно спешила прочь с поля боя, прихрамывая. Она помогала себе посохом с круглым навершием, явно магическим. Видимо, она-то и была тем, кто вызвал молнию. Как и единственным, кто пережил бой с монстрами. У Иренки не было ни малейшего повода задерживаться на площади и дальше. Если с тварями не справились солдаты в латах, то у Иренки, одной против троих, не было шансов и подавно. Самым разумным было последовать за магичкой - та явно ослабла, да и с хромотой она далеко не уйдет.
Общее.
Выйдя на параллельную улицу, трое Вольных увидели уже знакомую им чародейку. Та двигалась вдоль дома, держась за стену и помогая себе посохом. Бедро было распорото, и белые полосы на её черных лосинах стремительно алели. Кажется, ей удалось выйти победителем из того боя. И, судя по всему, она же была и единственным выжившим. Чародейка уже было хотела что-то сказать, как следом, из-за угла, на коне появилось нечто рыжее с мечом наголо, в коем трое Вольных признали совершенно невозможную и непонятно откуда взявшуюся здесь Иренку собственной персоной.