Взяли тепленькими. Сцапали. Окружили. Пленили.
Случившееся можно называть по-разному, но смысл один и тот же. Нильфы натолкнулись на крохотный отряд нечаянно, и скорее даже не наткнулись, а захлестнули сплошной черной, в белую шашку, волной. Можно было бы попытаться дать дёру, добежать до припрятанных коней и ускакать. Но сил слишком мало, причем буквально. Бывшие ветераны узнали на собственном опыте, что такое голодные обмороки, когда ты истощен так, что уже нет сил даже добыть пропитание. Всё как-то неудачно складывалось. Если обоз, то с хорошей охраной, а если село, то обязательно с расквартированными бойцами. Последнее, пожалуй, громко сказано: после такой "расквартировки" самим селянам жрать нечего, какая уж там добыча. В лесу же твари, и не мало. Мародерство? Может быть, но либо встречались иные "поисковики", либо те, кто предпочитал лакомиться подгнившим мясом. Поди и сам в падальщики запишешься. Впрочем, до этой стадии бойцы "Врихедд" не дожили.
Той ночью в лагере резко стало шумно от грохота копыт, лязга стали и отрывистых, гаркающих команд. Единственного, кто попытался оказать сопротивление - их безымянного командира - нашпиговали болтами, а потом отрубили голову. Ну, чтоб наверняка, значится. Нильфгаардская пехота, разбившись на несколько кучек, сомкнула щиты. Стрелки чувствовали себя в полной безопасности под их прикрытием. Несколько здоровяков выдвинулись вперед, чтобы вытащить "партизан" из их норок. Сложно возразить таким, особенно если у самой шеи замер выщербленный тесак. Грустно помирать так, чувствуешь себя скотиной, которую уводят на забой. Короткие и простые мысли, у кого-то смирение и принятие, у других что-то более живое. Может, хоть погибнуть свободным, чтобы не зазря, а?.. Крепкий удар в солнечное сплетение обрывает мысль. Пахнет потом, страхом, и смертью. Вы знаете: второе обычно воняет мочой, а последнее дерьмом. Но в вашем случае это скорее настроение и эмоции, а не испражнения. Ну и потом. Чем тут испражняться, когда последний сухарь заходил в гости седьмицу назад?
- Que sueecc`s? Que'ss aen anseoo?.. - эхом отозвался чужой вопрос. К будущей могиле прибыл нильфгаардец в богатом доспехе. Все прочие солдаты разом как-то подтянулись, и стали пожирать командира взглядом.
- Sinn grabaar aef iad Seidhe, - выдавил один из младших командиров.
- Aen Seidhe? - заинтересовался Главный.
- Сaoomh firaah! Ceat! - ответил младший. Усталый мозг различает нильфгаардский диалект, слова слишком растянуты, и этот акцент, но. Фразу "так точно", в её нильфовском исполнении, все знали назубок. "Так точно! Четверо!". Смысл диалога становится понятным.
- Me diceea aef siaad, - немного подумав, решил Главный. - Aedwiime!
И вот так было решено повременить с вашей казнью. Оружие и прочее, конечно, забрали. Но то, что случилось дальше, этого стоило.
Когда отряд встал лагерем, вас препроводили к командиру, в его шатер. Здесь было тепло и сухо, а еще и светло, благодаря чему удалось разглядеть Главного получше. Это был невысокий, но крепкий мужчина с темными волосами и светлыми глазами. Как и всякий нильфгаардец, уважал бритву, а напомаженную шевелюру зачесывал назад, оставляя лоб чистым и открытым. Судя по знакам различия - ротмистр.*
- Декехт вар Девернохт, командир, - представился он скупо.
- Не ожидал встретить вас, - мужчина указал взглядом на эмблемы бригады. - Тем более, в этих краях. Но это хорошо. Кто командир? Ard**, - судя по всему, скупость его фраз объяснялась необходимостью изъясняться просто, так, чтобы понимали все.