Вот и все. Все.
Прелая трава. Засохшая и выжженная трава. Горстка пепла рядом. Ветер скоро развеет, заберет последние следы. Демон, что покинул этот мир - больше не потревожит. Во всяком случае пока очередному идиоту-смертному не вздумается заключить кровный договор. Пока снова не придет ярость и ненависть. Жажда мести, выплавленная страданиями и болью.
Боль… Как же больно.
Трава вокруг. Она рассыпается под пальцами от жара. Иссушенная, как и почерневшее тело. Ей нужна вода. Срочно.
- Пить…
В этом хрипе так трудно узнать собственный голос. Поверить, что он еще есть. Что вспухшее несчастное горло еще может пропихивать воздух, обжигаясь раз за разом. Что еще видят смутные силуэты глаза, которые должны были лопнуть. Еще чувствуют пальцы эту траву. Еще бьется сердце. Упрямое безумное сердце. Что ж тебе не спится?
Пустота.
Она пришла с осознанием. Враг повержен. Ничего не осталось. Ни целей, ни смысла. Ни желания принимать возвращающиеся чувства. Ничего нет. Она отдала все, чтобы сделать этот последний выстрел. Он прогремел так быстро. Так резко оборвался и отнял будущее. То, что заставляло идти, падать, ползти, цепляясь зубами и срывая ногти – исчезло.
Вот и все.
Ничего больше не надо.
Никого.
Только полежать немного. Ощущая, как ласкает тело боль, расползаясь волнами.
Только глоток воды.
Чужой знакомый голос. Врывается в хрупкий мирок догорающий углями триумфа. Так бесцеремонно треплет прохладной рукой.
Конечно сделала. Разве могло быть иначе, глупый? Вы же все погибли бы. И эта сука не остановилась бы так легко. Скольких еще она повергла бы в агонию мучений и смерти, прежде чем Орден смог бы ее остановить?
Сделала. Просто не было другого выбора. Нельзя было проиграть. Нельзя.
Бежать? Это шутка?..
Агнесса издала задыхающийся хрип, закашлявшись и чуть не выплюнув легкие. Это было очень смешно. И тело сотрясали судороги истеричных рыданий, пока разум осознавал эту дикую сюрреалистичную мысль.
Бежать.
Она бы и ползти не смогла. Наверное. Не захотела бы точно. И не захочет. Зачем бежать, глупый? Пусть приходят. Пусть судят и казнят. Ей-то что. Она свою задачу выполнила. Перекрыла долг.
А он не угомонится. Поднимает. Тянет. Умоляет. Что же не так с тобой, мальчик? Ты отдал так много. Ты стал так силен. И ожог этот нисколько не портит тебя. А они придут и обязательно будут судить.
Судить… да. Надо бежать.
- Суд, - прохрипела девушка, судорожно ухватившись за руку юноши. – Аброх… они и тебя…
Так трудно даются слова. Такими невероятными кажутся движения.
Зачем это все?
Нужно к озеру. Или к реке. Подальше отсюда.
Покачиваясь, Агнесса вцепилась пальцами в лошадь, пытаясь на ощупь понять где зад, а где перед. Ей было наплевать, что это за лошадь. Вредная Жвалька или какая-то другая. Ей было все равно, где остались ее вещи. Только меч бы забрать. И пистоль. На долгую память. И…
- Поехали со мной.
Его обвинят в помощи ведьме. Докажут или нет – какая разница. Им ничего не надо. Сначала казнить на всякий случай, а потом извиниться.
- Без тебя не поеду.
А ей уже все равно.