"У Хайлии"
Дверь открыла высокая темнокожая женщина лет лет сорока, с огромной копной иссиня-черных кудрей и бюстом, который входил в любую комнату куда раньше нее самой, а также весьма привлекательным лицом и тонкой талией, подчеркивающей ее округлые бедра; одета она была в легкое шелковое платье цвета темного изумруда, обтягивавшее ее тело так, что почти не оставляло никакого пространства для воображения. Низкий грудной голос и едва слышимый амнский акцент дополняли картину:
- Добро пожаловать в мое заведение, господа... и ты, Минни. Удивлена видеть такую необычную компанию - молодой человек, не менее молодой голиаф и моя весьма пожилая соседка, - Хайлия, а это была именно она, улыбнулась, продемонстрировав свои безупречные белоснежные зубы. - И если я могу предположить, зачем пожаловала ко мне моя соседушка, то вы... Вряд ли вы хотели бы пошить себе новое платье, и не думаю, что вас интересуют мои косметические средства, которые я - прошу заметить - изготавливаю сама из абсолютно чистых, свежих и качественных растительных, минеральных и животных продуктов. Это я так, если вдруг у вас заведется дама сердца, и вы решите сделать ей подарок, так знайте - у Хайлии вы найдете все, что вашей избраннице будет мило и нужно. Но возвращаясь к вам самим - единственный вариант, который я могу предположить, - это, конечно же, мои бани. Или же поговорить о том, какие олени нынче водятся под изумрудной сенью Высоколесья, если вы там бывали, конечно же, - заливисто засмеялась Хайлия. Отсмеявшись, она отступила назад, открыв дверной проем, и сделала приглашающий жест: - Проходите, молодые люди, проходите. А с тобой, Минни, мы поговорим чуть позже, если позволишь, и спасибо, что показала дорогу новым клиентам. С меня - скидка на следующее платье, которое ты у меня когда-нибудь закажешь, - с этими словами хозяйка бань и швейной мастерской закрыла дверь прямо перед носом у ошарашенной старушки, после чего тихонько добавила: - Если когда-нибудь такой день наступит и ты все-таки решишь у меня хоть что-нибудь заказать.
Хайлия развернулась к своим гостям, которые оказались в просторной комнате, большую часть которой занимал широкий стол, заваленный отрезками тканей всех расцветок и разновидностей, подушечками, утыканными иголками, измерительными лентами, мотками и клубками ниток и прочими приспособлениями, обычно используемыми в портняжном деле. В дальних углах комнаты стояли два женских манекена, один - раздетый, на другом же была надета гора розовых оборок, складок и рюшей, которые, вероятно, рано или поздно превратятся в дамское платье.
- Я - Хайлия Ханадрум, как вы уже поняли, и тут я живу, а также зарабатываю на жизнь, обшивая прекрасную половину населения Красной Лиственницы - во всяком случае, ту из них, у которой есть вкус и деньги. помимо этого у меня еще целый арсенал всяческих средств для усиления, продления или придания женской красоты, а также - бани, в которые вы, наверняка и пожаловали. Я права, не так ли?
В ответ на приветствие Хайлии заговорил голиаф, поведав свою историю и рассказав о причинах, которые привели его в Красную Лиственницу. Внимательно выслушав молодого горца, женщина ответила:
- Как же, как же, Андраоикс, старый мой дружище и поставщик лучших трав и корений, которые можно сыскать в Дессаринской долине... Рада слышать, что эта старая рухлядь еще шевелится, ворочает языком и у него даже хватает разума давать дельные советы. А с чем пожаловали сюда вы, молодой человек? Вряд ли все-таки просто помыться, раз уж вы пришли вдвоем...
Тем временем в "Веселом мече"
Услышав о готовности помочь, озвученной деловитым дворфом, Кайлесса просто просияла в лице; она собралась было ответить и Мордрагу, и Мартильну, и всем остальным, как Винтер, воспользовавшись паузой, которая была необходима доброй хозяйке для того, чтобы набрать побольше воздуха для очередного потока слов, перенял инициативу. С каждым словом, срывавшимся с уст поуэльфа, Кайлесса становилась все более и более воодушевленной; казалось, еще мгновение - и она воспарит в воздухе, обретя невесомость, и улетит к небу... или к потолку, который перекрывал прямой доступ к поднебесным пространствам.
Пока Винтер рассыпался в комплиментах себе и уже был в полушаге от выгодной сделки, Бран осматривал фойе постоялого двора. В первую очередь ему бросились в глаза несколько необычных закорючек на одном из доспехов, "охранявших" выход; вглядевшись повнимательнее, молодой человек смог без труда прочитать послание, оставленное одним из безымянных и неизвестных "братьев по цеху"; оно гласило: "шестерня две шестерни бросают косяки на безответных и лакшевых фраеров, мутные"; далее была приписка: "мокрушники и мясники, лучше линяй". Подобные царапины, которые простому обывателю покажутся вполне естественными, покрывали и темное дерево стойки, у которой стояла Кайлесса; Бран был вовсе не простым, и уж подавно - не был "обывателем", поэтому для него обычные на вид царапины сложились в фразу: "Двор Баржестроителей, спроси Чаласку, дело есть всегда", а чуть ниже - "Нужны поддужные!!!", причем знаки, нацарапанные последними, были весьма свежими.
Кайлесса не успела ответить было на слова барда, как Бран тоже вставил свои пять медяков, и женщина решила все-таки сначала поговорить о деле, а слухи и информацию о потенциальной подработке оставить на потом:
- Да, да, и еще раз - да! Сама я из Глубоководья, как вы, вероятно, могли догадаться; моей семье несколько лет назад досталась купчая на это заведение, которую ее прежний хозяин, склонный ко греху азартных игр имел неосторожность поставить на кону во время игры с одним из моих многочисленных родственников, который, в свою очередь, был должен мне за услугу, которую я оказала ему уже очень давно, прикрыв его склонность не только к картежничеству, но и к утехам куда более, кхм... предосудительным в цивилизованном обществе. А к чему я это говорю? Да к тому, что я знаю, насколько важна личная гигиена, комфорт и отдых, посему прямо сейчас же распоряжусь отвести тех из вас, кто желает отдельный номер, в его номер, собственно. Неприхотливому молодому человеку я могу предложить место в мансарде (там, правда, помимо него самого будут и другие неприхотливые поселены, по шесть человек на комнату), ну и место для его лошадки, понятное дело, найдется. Будучи уроженкой Глубоководья - лучшего города если не во всем мире, то уж на Побережье Меча - это без сомнений, я также с юного возраста питала и продолжаю питать неимоверное уважение и почтение к мастерам слова и звука, сиречь - к менестрелям и бардам, и обязательно воспользуюсь вашим щедрым предложением, мастер Винтер; сегодня же вечером вы можете выступить в обеденной зале "Веселого меча" - уж поверьте, я постараюсь, чтобы зал был полон. Ну а что касается вашей готовности помочь - "сначала ванна с душистыми маслами, а потом уже - любовные утехи", как говаривала моя матушка, поэтому я не буду сейчас отнимать ваше время рассказами о темных делах, которые происходят нынче в Дессаринской долине в целом и в Красной Лиственнице - в частности; отдохните, приведите себя в порядок, и спускайтесь после полудня в обеденный зал - я накрою для вас стол и заставлю своих неумех, которые ответственны за так называемую "кухню" в моем заведении поджарить вам мяса и испечь хлеба, достану сыра и вина из погреба, вот тогда и потолкуем.
С этими словами Кайлесса выудила из-за стойки небольшой колокольчик и зазвонила в него - на серебристый его звук в фойе впорхнуло несколько молодых девушек в темных платьях и белоснежных фартуках, и принялись слушать распоряжения хозяйки.