3 день месяца миртул 1491 года Летоисчисления Долин
Красная Лиственница, Дессаринская долинаДва дня минуло после праздника Зеленотравья, отмечающего полноправное и окончательное воцарение тепла и тот переломный момент, когда волны жизни и расцвета природы становятся не по-весеннему робкими, но начинают по-летнему мощно захлестывать все вокруг. Правда, год Алой Ведьмы начался вовсе не так, как все предыдущие многие века и тысячелетия прежде - вместо холодной зимы, длящейся здесь, на Севере, до середины тарсаха, а порой и до начала миртула, снега сошли невероятно рано и им на смену пришли могучие ветра, пригнавшие свинцовые грозовые тучи. Больше месяца свирепствовали ураганы и грозы, реки вышли из берегов, затопив низины и равнины, а после - в середине месяца чес - резко и неожиданно наступило лето с неимоверной жарой, иссушившей все и вся и вызвавшей множество пожаров. В тарсахе погода несколько поуспокоилась, и все равно была слишком теплой для этого обычно прохладного на Севере месяца, поэтому Зеленотравье прошло не так весело и жизнерадостно, как обычно - лица крестьян и фермеров не покидало озабоченное выражение, а сердца были исполнены тревоги и непонимания того, что случилось с природой, погодой и миром вообще.
Красная Лиственница располагалась в местности, горбящейся то там, то здесь невысокими каменистыми холмами, богатыми мрамором, известняком и сланцем - кое-где порода выступала наружу и ярко сияла в лучах утреннего светила. Холмы, поросшие травой, вновь отросшей после неожиданной весенней засухи, были испещрены разноцветными пятнами пасущихся стад - белые козы, серые овцы, бурые, черные, пятнистые коровы и бычки флегматично жевали жвачку и лениво переставляли ноги, утомленные не в меру жарким для начала миртула солнцем. Равнинная местность вокруг самого городка выглядела, словно лоскутное одеяло, составленное из многочисленных огородов и небольших полей, некоторые из которых еще бурели красноземом, тогда как другие хвастались изумрудной зеленью молодых всходов, насыщенным малахитом посаженных еще по осени растений или же небесной голубизной цветущего льна. Сам город с трудом соответствовал такому определению - несколько дюжин домов, выстроившихся вдоль основной дороги - Долгой Дороги, соединявшей Трибоар на севере с Высокой Дорогой на юге; таким образом, Красная Лисвенница располагалась примерно в семи днях конного пути - "совсем недалеко" по меркам Севера - от Глубоководья и на таком же расстоянии - от Трибоара.
Жители города занимались земледелием, разводили скот и добывали мрамор, известь, сланец и слюду в каменоломнях, а также - те, кто не был задействован в названных сферах - торговали и оказывали многочисленные услуги не менее многочисленным путешественникам и торговым караванам, проходящим через Красную Лиственницу нескончаемой чередой. Добрая дюжина различных лавок, магазинчиков и мастерских расположились вдоль Долгой Дороги, тут же, прямо на въезде в город со стороны Глубоководья, высился купол Святилища Всебожья - храма, посвященного всем богам сразу (жители Красной Лиственницы пришли к такому компромиссу после нескольких лет горячих дебатов по поводу того, в честь какого бога им стоит соорудить часовню - тратиться на несколько храмов горожане не желали, но предприимчивая жилка подсказала им выход, способный устроить всех); напротив него располагалось высокое трехэтажное каменное строение, вывеска которого, выглядевшая как вырезанный из дерева меч, который был подвешен на двух длинных цепях, раскачивалась с каждым дуновением ветра вперед-назад. Казалось, чья-то невидимая рука постоянно делает выпады этим деревянным оружием, на котором с обеих сторон было написано: "Веселый Меч". Это был единственный в городе постоялый двор, о гостеприимстве и болтливости хозяйки которого - мадам Кайлессы Иркелл - многие были наслышаны даже в ее родном Глубоководье. Через дорогу располагалась невысокая, но просторная и шумная в любое время дня и ночи таверна "Шлем в Солнцестояние" - такое странное название оставалось загадкой даже для владельца заведения, унаследовавшего его от своего деда. Еще чуть дальше по дороге высился аккуратный двухэтажный особняк с двумя клумбами, пестревшими яркими весенними цветами, по обе стороны от крыльца, - второе место, в котором можно было остановиться на постой; называлось это заведение "Пансион у матушки Яланты". В эти четыре места - храм, постоялый двор, пансион и таверну - обычно и направлялось большинство новоприбывших в город; из них четырех постоялый двор был той точкой, к которой вели все дороги, и из которой они исходили даже в пределах города - любой, кто прибыл в Красную Лиственницу впервые, отправлялся прежде всего "в гости" к мадам Кайлессе, а оттуда уже, вооруженный информацией о том, где что, где кто, и что новенького, следовал дальше по своим делам.