Генерал! Воевавший всегда как лев,
я оставляю пятно на флаге.
Генерал, даже карточный домик - хлев.
Я пишу вам рапорт, припадаю к фляге.
Для переживших великий блеф
жизнь оставляет клочок бумаги.
И. Бродский, "Письмо генералу Z"***01 марта 1917 года, город Архангельск***
Тук-тук-тук, тук-тук-тук - размеренно стучат колеса поезда, приближающего путешественников к самому крупному северному городу Российской Империи - древнему и славному Архангельску. Вот уже четвертый год как идет Германская война, и на железной дороге уже не так часто можно углядеть праздных путешественников или отдыхающих - все больше люди служивые, да те, кто отправился в путь по торговой надобности. За эти годы тихий губернский городок превратился, как шутили в Петербурге, в Маленькую Британию: почти каждый день на склады в Бакарице и Экономии с английских пароходов выгружались все новые и новые грузы для воюющей союзницы по Антанте.
Побывавшим в Архангельске казалось, что он весь пропитался скорым и деловым ритмом жизни англичан и, словно сбросив барский русский кафтан, облачился в ладно скроенный смокинг. Разве что манеры некоторых мещан да приезжых лесопильных рабочих в Маймаксе выдавали в городе то некое сибаритство и вальяжность, что издавна было присуще маленьким губернским да уездным местечкам.
Но вся эта бойкая и активная жизнь, полная торговых дел, не могла не привлечь внимание неприятелей: и германские агенты совершили уже не одну диверсию с целью подрыва бьющейся жилки транспортной артерии меж двумя партнерами по Антанте. Участившиеся инциденты вызвали необходимость пополнить Беломорское контрразведывательное отделение новыми кадрами. Вот только желающих служить на ниве "шпионства" было не так уж много. Но желающие нашлись - и вот шесть человек, еще не знающих друг о друге, получили предписание в столичном жандармском управлении прибыть к новому месту службы. У каждого в кармане лежал приказ о зачислении в штат КРО и адрес, куда следовало явиться: "Городъ Архангельскъ, улица Полицейская, дом 9, напротив ".
Они были разные. И даже ехали по-разному: большинство расположилось в вагонах второго класса, кто-то удовольствовался третьим, а корнету Карпицкому, например, как еще кадровому выпускнику Николаевского Кавалерийского, было зазорно ехать иначе, чем первым классом - традиции училища подобного не одобряли.
Мимо окон проплывали величественные виды Северной Двины и белого города на противоположной стороне реки. Громадой, приковывающей взгляд, высился прекрасный пятикупольный Троицкий собор, что стоял в самом центре города и был его духовным сердцем.
И вот поезд замедлился и, наконец, остановился. Пассажиры прибыли на железнодорожный вокзал в Бакарицу - портовый район города. Теперь оставалось лишь сесть в одну из множества лодок, стоявших в ожидании новоприбывших, и переправиться на другую сторону - в сам Архангельск.
Вокзал оказался на удивление пустынным: не было ни торговцев, ни извозчиков, ни носильщиков. Спустившихся на перрон пассажиров лишь поприветствовал оглушительным воплем усевшийся на крыше вокзала юноша в черной тужурке железнодорожника:
- Царь свергнут!!! Да здравствует народное Временное Правительство! Да здравствует свободная Россия!
Пассажиры обступили немногочисленных местных, распрашивая: что случилось, как это вообще произошло? Кто-то искренне радовался, кто-то замер, шокированный, кто-то, не веря, пожал плечами и пошел к ожидающим своих клиентов лодочникам. Пошли туда и будущие контрразведчики - в конце-концов, кто, как не их будущий начальник, знает все в точности? Словоохотливые "речные изозчики" не могли ничего прибавить к словам оратора: действительно, на имя городского головы Гувелякена поступила официальная телеграмма от председателя Госдумы Родзянко, сообщавшая о создании Временного комитета Думы и содержавшая обращения комитета к народу и армии. Что это значило, они не совсем понимали, но с затаенной гордостью указали на площадь перед собором, забитую радостной и счастливой толпой, радущейся вестям из Петрограда.
И действительно: когда путешественники сошли на набережную, их взору предстала прекрасная, но жуткая в своей стихийности картина всенародных гуляний: словно весь город, как один человек, вышел встречать приход новой власти, которая, наверняка, станет лучше предыдущей - они же обещают всем СВОБОДУ!
Все радовались по-своему: кто-то рыдал от счастья, кто-то скандировал лозунги, кто-то обнимал каждого встречного-поперечного, а несколько человек, по виду - крестьян или лесопильных рабочих, громко распевали, пританцовывая:
Бога нет, царя не стало,
Мы урядника убьем,
Платить подати не будем,
Во солдаты не пойдем!
Дорогу до полицейского управления, в котором расположилось и Беломорское морское контрразведывательное отделение, указали сразу. Идти оказалось недалеко - минут пять, не больше, и вскоре шестеро оказались перед длинным двухэтажным зданием с высокой башенкой.
Настороженные городовые, охранявшие вход, пропустили их беспрепятственно. Пожилой седоусый околоточный надзиратель, по виду - отставной фельдфебель, ознакомился с документами прибывших и крикнул:
- Тришка! Проводи господ и барышню в двести второй, к шпиёнам!
...В указанном кабинете шестерых встретил лишь молодой человек в погонах прпорщика, что-тоувлеченно барабанящий на пишущей машинке. Подняв голову, юноша немного нервно улыбнулся вошедшим:
- Вы к его высокоблагородию? Проходите, вас ждут.
В маленьком кабинете, за столом, заваленным кучей бумаг, сидел невысокий жандармский подполковник, попивающий чай и внимательно читающий какую-то телеграмму.
Подняв голову на вошедших, он близоруко прищурился свозь стекла пенсне. Повисла неловкая пауза, которую, наконец, прервал хриплый бас хозяина кабинета:
- Пополнение-с, как я вижу? Разномастные господа, да еще и барышня. И куда только Россия катится? Кошмар! Повадились девиц в контрразведку брать! Ну да ладно, простите меня, господа, барышня. Нервишки-с. Позвольте представится: подполковник Юдичев, Павел Васильевич. Ваш непосредственный начальник.
Грузно приподнявшись из-за стола, Юдичев кивнул новоприбывшим. И внезапно лицо его просветлело: Павел Васильевич углядел на пальце Карпицкого тонкое бронзовое кольцо - знак окончившего Николаевское Кавалерийское училище. Выйдя к посетителям, подполковник крепко пожал руку корнету:
- Счастлив видеть у себя выпускника "славной школы"! ...И были вечными друзьями солдат, корнет и генерал! Боже ж мой, ак приятно глядеть на такого достойного офицера! Молодой, авантажный - сразу видно, наш!
Повернувшись к остальным, он продолжил построжевшим тоном:
- Я сейчас несколько занят, посему вскоре передам вас в ведение одного из своих людей. И там вам уже раскажут все что надо, подробнее, разместят, объяснят, и так далее.
А пока - давайте направление, представляйтесь, спрашивайте, уточняйте. Будете у меня..., - он чуть задумался, - ловить немецко-финских егерей. Есть сведения, что они планируют новый взрыв в порту.
Приоткрыв дверь, подполковник прикрикнул: - Агентов Данилевич и Эллена ко мне!, - и вернулся за стол, пристально оглядев шестерых.