Небольшой сталагмит между домами Ксалтин и Келчазсдил напоминал по форме неряшливый муравейник, тяжело осевший, словно уставший тянуться к потолку пещеры, внутри которой раскинулся Налан Садж. Отремонтированные крепкие ворота наглухо заперты, так что рассмотреть то, что творится внутри, было возможно лишь при помощи левитации.
С самого утра этот «муравейник» был растревожен: глава семейства, вторая жрица семейства Заит’тар из города Шиндилрина, собиралась попросить аудиенции у матроны-матери Фэйрианн, а затем и позволения создать здесь свой дом… Не все были довольны таким положением дел. Например, младшая дочь Ираэлары, Иллин, недовольно хмурилась и фырчала, предпочитая отсиживаться в своих покоях. Визит к племяннице, бесславно погибшей во время гражданской войны вместе со всем своим домом, грозил окончиться вечным поселением в этом городе. Старшая же дочь видела в этом свою выгоду, как и мать, и другие, более зрелые и опытные в интригах родственники. Всё складывалось не в пользу Иллин с самого начала – и кончилось тем, что мать, несколько рассеянная от природы женщина, вернулась в чрезвычайно добром расположении духа, чем мигом привела весь дом в движение, окончательно уподобив его муравейнику.
Засуетились-забегали слуги и рабы, даже благородным членам дома не сиделось на месте. Иллин почувствовала подвох, когда мать не пожелала говорить с ней, стоило только девушке заикнуться о своём возвращении. «Даже не думай», – отрезала Ираэлара и была такова. Оставалось только найти отца, если, конечно, и он не захочет увильнуть от разговора с младшей дочерью…
Долгие годы уже числившийся не только консортом, но и верным телохранителем Ираэлары, Барердлил в момент, когда его заметила дочь, говорил о чем-то со своим помощником, но стоило увидеть Иллин, и мужчина отослал солдата прочь, прекрасно понимая, что девушка ищет его, а не просто так мимо проходит или решила потревожить мать, которая как раз приказала младшую дочь к себе не пускать ни под каким предлогом. Ослушаться приказа теперь уже матроны нового дома её патрон не посмел бы, но уделить время той, кому с детства уделял достаточно много внимания и, возможно, этим разбаловал, что девушка выросла весьма капризной и своевольной, вполне можно было себе позволить.
- Госпожа Иллин. - Несмотря на то, что он подчинялся лишь Ираэларе, патрон оставался мужчиной, и проявлять уважение к жрицам был обязан. Он поправил свой внушительный двуручный клинок, затем ослабил завязки черного плаща и поклонился. - Матрона-мать желает побыть одна и просила её не беспокоить. Я могу послать к вам слугу, когда она изменит или отменит своё решение.
По всей длине четвёртого этажа, самого высокого и полностью отведённого для покоев патрона и матроны-матери, были расставлены уютные диванчики, обитые бархатом, изящные низкие столики из темного лакированного дерева и тяжелые шкафы с разнообразной литературой как религиозного, так и бульварного содержания. Встречались и книги узкоспециализированные, вроде классификаций созданий Баатора или Бездны и других. Ираэлара устроила здесь и библиотеку, и зал для ожидания, если вдруг будет занята, но сегодня её внимание не требовалось: дочь прекрасно поняла, что если будет настаивать, то получит плетей, и сама мысль об этом уже была унизительна.
– Доброе утро, Барердлил, – кивнула девушка, проследив взглядом за удаляющимся солдатом. Стиснула ладони на уровне груди и резко повернула голову к отцу. Жестом пригласила мужчину к ближайшему диванчику и, вздохнув, пожаловалась: – Мать накричала на меня, когда я сказала, что хочу вернуться домой. Что-то случилось? Она была такой обрадованной, как вернулась, но стоило мне только заговорить об этом – и её как подменили…
Патрон-отец дома Заит'тар не знал, является ли тайной результат их визита к правящему дому Ксалтин. Без позволения Ираэлары он не имел права об этом говорить ни как её консорт, ни как телохранитель, ни как патрон новосозданного дома. Однако жизнь, бросавшая его из стороны в сторону, словно буря бросает в море корабль, научила дроу не только махать мечом, но и участвовать в тонких политических играх его жрицы. Мужчина прошел к дивану, снял с плеча ножны с клинком и поставил его рядом с собой, удерживая за рукоять в идеально вертикальном положении.
- Вы не сможете вернуться домой, госпожа Иллин, потому что уже дома. - Ответил Барердлил как можно более мягко. - Ваша мать пожелала остаться здесь на постоянной основе. И нам следует остаться вместе с ней.
Жрица уютно устроилась на диване, закинув ногу на ногу, и освободила волосы, перебросив их на грудь. Белоснежные пряди, заплетённые в сложную причёску, легли змеиными кольцами.
– Но я не хочу этот дом! – капризно заявила девушка, хлопнув ладонью по подлокотнику и закусив губу. Задрожала тонкая серебряная цепочка, идущая от носа до мочки уха. Сведя брови, Иллин прижала ладони к щекам и сказала: – Пожалуйста, отец. Если вы это скрываете от меня, значит, там что-то ужасное. Так не лучше ли будет, если я переживу это сейчас, чем потом? Вдруг я поставлю вас в неловкое положение? И, уж будь уверен, я не буду стесняться тогда в эмоциях!
Это был очевидный шантаж, но, чтобы добиться своего, дроу не собиралась останавливаться ни перед чем. Возможно, это было огрехами воспитания. Девушка бросила короткий взгляд искоса на отца, чтобы увидеть его реакцию.
Определенно дочь выросла физически, но отказывалась взрослеть духовно. Возможно, причиной тому было отсутствие перспектив в Шиндилрине, поскольку для того, чтобы занять более менее высокое место там ей потребовалось бы убрать не только мать и старшую сестру, а еще уйму конкурентов из основной семьи. А может, Иллин просто притворялась, чтобы выжить, поскольку такую её никто не воспринимал, как конкурентку. Однажды Барердлил зарекся гадать над мотивами поведения жриц, но периодически соблазн появлялся вновь. Как вот сейчас, когда девушка начинала капризничать, затем просить, а после, как обычно, когда два предыдущих способа не работали, угрожать.
- Мне тоже он в таком состоянии не особенно по нраву. - Согласился с девушкой патрон, окинув взглядом едва обустроенный коридор. - Но в будущем он может стать другим, и придётся больше вам по нраву, госпожа Иллин. Тем более, что здесь у вас практически не будет конкуренции с другими жрицами, как было в Шиндилрине. Лишь ваша мать, старшая сестра и три младших жрицы, которые на важные роли не претендуют.
О, сколько раз они уже «играли» в это? Иллин назубок знала, что давление нужно прекратить. Отец слышал лишь то, что хотел слышать, а значит, спорить бесполезно. Она может кричать, умолять, угрожать и прочее сколь угодно долго – он будет сносить это терпеливо и стойко, потому что мужчина обязан выслушивать капризы жриц (они же жрицы!), а те мужчины, что занимают более низкое положение, обязаны их ещё и выполнять. Патрон был словно стена: сколько не кидай камушки-слова – отскочат, не оставив никаких следов после себя.
– Как будто отсутствие конкуренции – это предел моих мечтаний, – ядовито заметила девушка, убедившись, что отца не пронять. Срабатывало через раз, возможно, лишь потому, что он сам того хотел. Эта мысль заставила Иллин сердито нахмуриться и уставиться злым взглядом в стену, за которой пряталась мать. «Хочешь поиграть, мамочка? Что же, давай поиграем!» – раздраженно подумала жрица.
Впрочем, были в их нынешнем местоположении и свои плюсы: ей больше не требовалось поддерживать утомительные беседы с другими сёстрами, наследницами матроны-матери рода Заит’тар и первой жрицы. Они были настоящими мастерицами пить кровь. И, слава богине, остались в Шиндилрине. Подумав так, девушка несколько повеселела.
Прекращение споров и криков со стороны младшей дочери патрону тоже было прекрасно знакомо: значит, что-то придумала. И это «что-то» вскоре рванёт. Оставалось надеяться, чтобы без последствий.
Как же хорошо он успел узнать этот взгляд за годы, прошедшие после выпуска Иллин из жреческой академии Шиндлирина... Но сделать ничего было нельзя, потому что не мужчины в их обществе принимают решения.
- У мечтаний не должно быть предела, госпожа Иллин. Иначе какие они тогда мечты? - Улыбнулся патрон, обращаясь к дочери со всем возможным уважением, чтобы хотя бы попытаться её умилостивить, чтобы не натворила чего-то непоправимого. - Но к чести Налан Саджа, он размером больше и более удобен для прогулок, чем подъемы и спуски Шиндилрина. К тому же здесь есть два озера, в которых можно в свободное время половить рыбу.
Рыбалка была тщательно сдерживаемой страстью Барердлила, которой он позволял проявляться лишь тогда, когда матрона отпускала его на денёк или около того, чтобы мог заняться своими личными делами. Бывало это лишь пару раз в году, и за прошедшие годы он несколько раз умудрялся отправиться на рыбалку вместе с Иллин, для которой оставить дом так же было полезно.
Какие-какие… обыкновенные. И, похоже, пора было эти обыкновенные мечты превращать в мечты необыкновенные, иначе она так и рисковала всю жизнь плясать под чужую дудочку, униженно вымаливая сказать ей хоть что-то. Иллин ужасно гордилась тем, что с собственным ребёнком так не поступала, хотя, стоит отметить, будь этот ребёнок девочкой, ей было бы значительно сложнее.
Дроу уже была более-менее спокойна, но, стоило только отцу упомянуть о рыбалке, она тут же посмотрела на него, хитро сощурившись. Рыбачка из неё была никудышная, но ей просто нравилось сидеть рядом, молча разглядывая воду, поплавок, удочку и думая о своём. Серебристые и огромные, будто два лунных диска, глаза с лукавством и интересом заблестели, и, кажется, бури удалось миновать. А, может быть, только кажется.
– Что же, – улыбаясь, протянула девушка, – в таком случае, я не смею больше отвлекать вас, патрон Барердлил.
Иллин легко и грациозно поднялась, чуть слышно звякнув цепочкой и сережками, перекинула волосы на спину и, тихо мурлыча под нос приставучий мотивчик известной песенки, направилась вниз, чтобы велеть сыну собираться. Она, пожалуй, самостоятельно оценит пригодность Налан Саджа для прогулок.
"Догадалась таки", улыбнулся сдержано в ответ консорт Ираэлары, и склонил голову, а затем поспешил так же встать, потому как сидеть в присутствии стоящей жрицы было дурным тоном и не позволительной роскошью для мужчины, пусть и достаточно высокого положения в семье.
Сын Иллин, выбравший довольно необычный путь, как для мужчины с хорошим магическим даром, обычно старался не попадаться на глаза членам дома, будь то благородные или рядовые, но от матери скрываться никогда не стал бы. Так и в этот раз, стоило жрице спуститься на второй этаж и направиться в сторону комнаты Дессина, одетый в легкий удобный халат голубого цвета чародей объявился в пяти шагах перед ней и склонил голову, выказывая уважение и одновременно здороваясь.
- Доброго утра, матушка. - Улыбнулся краями губ молодой мужчина с серебристыми глазами и собранными в хвост синими волосами, которые приобрели такой цвет после того, как он заключил сделку с демоном, давшим ему особые силы. С тем же демоном заключал договор и Барердлил, правда, на другую тему, так что можно было считать порождение Бездны своеобразным покровителем семьи Заит'тар.
Крыло второго этажа, где обитал её сын, было на редкость пустынно, а вот за спиной она слышала торопливые шаги, легкий гомон разговоров внизу, звяканье, легкий скрежет и скрип двери. Дом жил и полнился звуками, это было хорошо. Плохо, что этот дом.
– Доброе утро, сын, – благосклонно улыбнулась ему Иллин своей самой лучшей из улыбок и, подойдя ближе, позволила себе его легко обнять, а затем отклонилась назад, прогнувшись в талии. Медленно отпустила его плечи, проведя кончиками пальцев почти до локтя. – Я собираюсь прогуляться по городу, как насчёт того, чтобы составить мне компанию? Посмотрим город, дед твой тут упоминал, что Налан Садж лучше приспособлен для прогулок, чем Шиндилрин.
Ей вовсе необязательно было превращать всё в своеобразную игру, когда ей по-настоящему интересно, хочет сын прогулки или нет. Потому что никогда – никогда! – за всю свою жизнь Иллин не слышала отказа от мужчин. Ну, кроме отца, который умел отказывать, не произнося вслух «нет».
Каждый раз, когда Иллин проявляла по отношению к нему такую... нежность... в животе у Дессина что-то сжималось то ли от беспокойства, то ли от страха, то ли от еще чего-то непонятного. Ведь мать вполне могла при желании просто зарезать его, находясь в дурном расположении духа, и сопротивляться у парня права не было.
Именно эта причина заставляла его последний год, с тех пор, как он научился использовать данные договором с демоном силы для того, чтобы становиться невидимым, большую часть времени в невидимости и проводить. Это было выгодно и удобно, быть незаметным в доме, где женщины делают с тобой, что хотят. Сестры, тёти и другие родственницы, что жили с ними в Шиндилрине, частенько позволяли себе утащить красивого юношу к себе в покои, где заставляли удовлетворять их желания, но единственная награда, которую он видел за это время, было отсутствие плетей, летащих по его лицу, груди или спине.
- Я успел немного посмотреть его до войны. Улицы кривые, часто случаются перепады высот, но в сравнении с Шиндилрином Налан Садж действительно куда более удобен для прогулок. - Выразил своё мнение Дессин, когда мать практически отпустила его. - С радостью буду сопровождать вас, куда пожелаете.
Иллин с любопытством оглянулась, словно их кто-то мог подслушать, а затем снова посмотрела на сына, накручивая выбившуюся прядь на палец, медленно кивнула, чуть нахмурившись и собираясь с мыслями. Глубоко вдохнула, поджав губы.
– Хорошо, значит, будь готов через час. Думаю, этого времени тебе хватит с головой, – задумчиво заметила жрица наконец и, отступив на шаг, развернулась, направляясь к себе, собираясь потратить этот час на приведение себя в порядок.
В частности, необходимо было, по мнению Иллин, переодеться и расчесать волосы. Также она собиралась найти одного из магов, чтобы поручить ему очень важное и ответственное задание узнать как можно больше о доме Ксалтин. О других домах, тех, что поближе в иерархии к ним, тоже можно было подумать, но чуть попозже. Не следовало торопиться.
Успокоив себя этими мыслями и улыбнувшись своему отражению в зеркале, Иллин отвернулась от туалетного столика и, поднявшись, с беспокойством нахмурилась: надо же было матери придумать эту гадость, а?
Когда Иллин спустилась во двор, Дессин уже ждал там одетый по такому поводу в удобный костюм черного цвета, под которым носил кольчужную рубаху, черные же кожаные штаны и высокие сапоги. Прическа стала попроще, поскольку торчащий вверх хвост он распустил и волосы отбросил назад так, что они рассыпались по темно-синему плащу. Рапира из холодного железа висела на поясе у сына жрицы, и он отвел её назад, когда поклонился, встречая мать. Пауки так же были оседланы и ждали, потому парочка заняла свои места и, выждав пока ворота откроют, направилась в город.
Даже в Центре Налан Садж после бушевавших тут в течение недели боёв выглядел удручающе. Примерно половина зданий стояли пустыми, тогда как другая половина разными темпами восстанавливалась. Дома Лирендир, Саджи'Анак, Риксарелл и Шерран всё-таки покровительствовали или владели сами достаточно внушительным количеством лавок, таверн и прочих заведений, которые теперь оказались либо без хозяев, либо без покровителей, а порой и без того, и без другого, глядя на улицы мрачными пустыми глазницами разбитых окон и вывороченных ставен. Словно восставшие мертвецы такие дома и сталагмиты встречались тут и там, но определить с первого взгляда, есть ли там кто, не представлялось возможным, потому Дессин часто спешивался, чтобы зайти и оглядеться, расспросить прохожих или совершить еще что-то, что мать делать сама не желала.
Ближе к вечеру они всё же присмотрели подходящее для Иллин место, и объездили практически все закоулки Центра, пару раз едва не познакомившись с темными личностями, что в этих закоулках ошивались. Благо жрицу Лолс от простой женщины отличить было не сложно, и господа разбойники предпочитали избегать встречи в самый последний момент, разбегаясь, словно крысы, по подворотням.
Разрушенный город не радовал взгляда Иллин. Девушка с каменным лицом отстранённо рассматривала всё, что попадало в поле её зрения, внутренне злясь на мать. Возможно, это выглядело детским капризом, но, в конце концов, какая к дьяволам разница?! Почувствовав, что разъярилась ещё больше, жрица поспешно стала думать о чём-то более приятном. Например, о смерти.
В поисках уютной гавани они объездили весь город, и, когда уже отыскали нужное место, жрица вздохнула с облегчением. Спешившись, Иллин, осторожно ступая и готовясь к неожиданностям, направилась внутрь. Под каблуками сапог хрустели обломки и мелкий сор. Внутри ужасно воняло. Сталагмит был разграблен и разрушен: даже перила, ведущие на второй этаж, были вырваны с мясом, что уж говорить про прочие детали? Дверей не было. Удручающее зрелище.
– Как думаешь, удачное место для мастерской Дуагвирра? – поинтересовалась Иллин, взглянув на сына.
Прямо напротив входа был дверной проём, и дверной проём был в конце лестницы на второй этаж. Девушка указала на второй Дессину, а сама направилась вперёд.
Дессин привычно сопровождал мать в её прогулках, готовый в любой момент воспользоваться как собственными способностями, так и теми, что даровали волшебные вещи, чтобы уберечь её от неприятностей, если таковые случатся. В конце концов, не только бандиты могли им угрожать, и телохранитель всегда должен быть готов.
У выбранного для мастерской сталагмита, где даже вывески не осталось, что это было, чародей привязал пауков к торчащим из камня столбам, где раньше, наверное, были стойла, и направился следом за матерью внутрь. Зрелище на его вкус было грустным, но он не раз видел, как восстанавливают или строят с нуля более красивые и полезные здания, так что проблемой это не было.
- Думаю, места здесь для его задач хватит, матушка. - Кивнул не спеша Дессин, отвечая на риторический в общем-то вопрос Иллин. Скажет устроить здесь, устроят здесь. Дело мужчин - подчиняться. Так что, когда мать указала наверх, чародей пошел к лестнице.
Темнота никогда не мешала дроу, проклятым и отправленным жить глубоко под землю, потому жрица без труда рассмотрела копошащихся в дальнем от входа углу странных жуков аметистового окраса. При этом у созданий были длинные прозрачные лапки-щупальца голубого оттенка, и насекомые эти то ли ползали, то ли парили над чьим-то трупом. Неприятное зрелище, и радовало, что вошедшую женщину они не услышали пока и не увидели.
Щупальца. Жуки. Щупальца. Иллин передёрнуло от отвращения, и жрица так же невозмутимо, как и вошла, вышла вон, пользуясь тем, что пока что её не успели заметить. В тактическом отступлении нет ничего постыдного, вот что должен знать с самого детства любой уважающий себя и любящий свою жизнь дроу. Опасного весьма много, а вот постыдного – ни капли.
Меж тем ничего толкового вспомнить о жуках Иллин не удавалось, как девушка ни старалась. Стоит сказать сыну, чтобы разобрался с этим, пока она проверит вторую комнату. Вспомнив о щупальцах, жрица зябко поежилась: они напоминали ей до ужаса омерзительных иллитидов, что забирались в чужой разум против воли создания. Иллитидов во время обучения жрица видела лишь в качестве рабов. Не особенно ценных. Их постоянно били и унижали: лишённые возможности применять свою магию твари были более чем жалкими.
Памятуя о предыдущей комнате, девушка аккуратно заглянула в следующую, стоя преимущественно за стеной и опасаясь, что там ещё больше этих щупальцевидных.
К счастью для фаворитки Паучьей королевы, которая при всех своих талантах сражаться лично не любила ни с помощью физической, ни с помощью магической силы, предпочитая смотреть на то, как дерутся за неё другие со стороны, никаких жуков в следующей комнате не оказалось. Насколько хватало взгляда, помещение было заставлено клетками разных размеров, форм и материалов. Часть из них были сломаны, часть просто открыты, а судя по запаху, который никак не выветривался, это здание вообще, и зала в частности были чем-то вроде зоомагазина, где состоятельные дроу могли прикупить себе питомца по вкусу, будь то ящерица, паук, жук или какой-нибудь слизняк. Впрочем, поскольку арочной формы клетки тут тоже были, то были в наличие у местных заводчиков в списке товаров и птицы, которых сейчас либо съели, либо они летали где-то по городу, благо сталактитов и заброшенных домов, где можно устроить гнездышко, хватало.
Тихие шаги на лестнице подсказали Иллин о том, что возвращается Дессин.
- Наверху всё сломано. Было два кабинета, спальня и зала с трофеями на стенах. Могу предположить, что здесь жил охотник. - Высказал свои догадки мужчина, подойдя к жрицу и склонив голову.
Удручающее и кошмарное зрелище. Иллин, впрочем, предполагала, что увидит нечто подобное: разрушения, появившиеся в результате войны, всегда одинаковы. Всегда. Девушка безбоязненно вошла в комнату и замерла, разглядывая клетки и думая о своём. Из раздумий её вырвали шаги сына, который предусмотрительно не таился.
Обернувшись, дроу помолчала, кивнув, что услышала и приняла информацию к сведению. Конечно, озвучивать свои догадки, когда их не спрашивают, – дурной тон, но здорово помогает взглянуть на ситуацию под другим углом. Иллин задумчиво тронула скрипучую дверцу клетки пальцем – давно пустует – и прошла мимо сына хорошо поставленной походкой.
– Значит, это его труп доедают его же питомцы в соседней комнате, – равнодушно заключила Иллин, скользя бездумным взглядом по комнате. – Кстати, разберись с ними. А я пока оценю масштаб разрушений.
Она направилась наверх, собираясь поискать что-нибудь любопытное, хотя и не сомневалась, что сын проверил всё. Однако, если следовать простым соображениям о том, почему женщины дроу до сих пор не истребили мужчин, а сами не стали жить и размножаться подобно ламиям, нужно было проверить ещё раз.
- Слушаюсь, матушка. - Дессин поклонился, а затем стал невидимым, направившись в соседнюю залу выполнять то, что поручила ему Иллин. В исполнительности молодому чародею рвения было не занимать.
Фаворитка Лолс тем временем поднялась на второй этаж, замечая по пути следы невиданных зверей, оставшихся на кровавых потеках на полу, а затем смогла оценить и планировку второго этажа.
С лестницы она попадала в коридор, идущий по кругу и огибающий две кабинета, о которых говорил её сын. Правда, Дессин не сказал, что кабинеты, если пройти глубже, так же являлись раньше чьими-то жилыми покоями, пусть и пребывали сейчас в отвратительном состоянии. Мародёры вынесли всё ценное, что было, оставив лишь беспорядочно разбросанные вещи и перевернутую мебель.
Иллин, прогулявшись по кабинетам, обошла их и вошла в большую залу, которую сын назвал сбором трофеев. Так оно в общем-то и было, поскольку кроме разломанных сундуков, перевёрнутых шкафов и столов, а так же постаментов, на стенах кое-где еще сохранились крепежи с обрывками шкур. Вероятно, там когда-то головы зверей висели, а теперь их забрали, как говорится "с корнями".
Иллин порадовалась, что предпочла переодеться в костюм из немаркой плотной ткани: здесь было… грязновато. Особенно на полу. Лавируя меж кровавых луж, девушка прошлась по кабинетам, разглядывая голые разве что не ободранные стены. Правда, на некоторых были следы когтей и следы давно засохшей крови. «Интересно, хозяина убили солдаты, мародёры или собственное зверьё?» – лениво подумала девушка: то было судьбой не только охотников, но и всякого хозяина, имевшего в подчинении несломленного раба. Рано или поздно, стоит только ослабить контроль, он без колебаний перегрызёт глотку и убежит. Или умрёт.
За размышлениями дроу дошла до зала трофеев. Большой прямоугольный зал предполагал большое количество трофеев. Интересно, охотник был одинок или у него была компания? Хотя бы семья. В таком зале, чуть внимательнее оглядела его дроу, можно было бы поставить столы и устроить пиршество, если бы, конечно, она обитала тут. Но этот дом предназначен для изысканий Дуагвирра. Она найдёт себе убежище, свою маленькую тихую гавань попозже, когда решит, что ей делать.
«Интересно, рынок рабов уже закрыт или ещё нет?» Торговля вроде сейчас была не особенно бойкая, в конце концов, была война. Многие торговые связи со смертью торговцев во всеобщей суматохе были нарушены. Большая часть рабов была убита и съедена другими рабами. Или иными занятными тварями. Вроде тех, что раньше были у хозяина этого дома в качестве товара.
Очнувшись от размышлений, Иллин поймала себя на том, что стоит и поглаживает стену. Нахмурившись, дроу высокомерно вздернула подбородок, окинув помещение холодным взглядом, и поджала губы, сурово щурясь. Любопытно… были ли у него тайники? Какой дроу без тайников. И уж тем более торговец. А если этот торговец ещё и охотник…
Жрица решила вернуться в его комнату. Маловероятно, конечно, что мародёры не проверили каждую стеночку, не обстучали её и не вынули душу из бездушных камней, лишь бы нажиться побольше. Но вдруг? В жизни всякое случалось. С такими мыслями она направилась в кабинет, который по размеру был побольше второго, чтобы осмотреть его внимательнее. Хотя, возможно, она просто искала невидимку в тёмной комнате. Разумеется, её маленькое вдруг не оправдалось, и сын застал девушку в глубокой задумчивости разглядывающую бывшую когда-то жилой комнату. Возможно, она гадала, кому та принадлежала, а, может быть, просто строила коварные планы. Он отчитался о выполнении задания (жрица задумчиво кивнула, полуобернувшись), и Иллин глубоко вдохнула. А затем присмотрелась к окружавшему её пространству иным зрением.
Остатки аур когда-то находившихся в комнате предметов были заметны едва уловимым блеском то на перевернутой тумбочке, то в вывернутом прямо из стены тайнике, то в лежащей отдельно от стола полочке. Очевидно было так же, что были здесь и магические звери, чьи следы фаворитка могла рассмотреть лишь с помощью измененного магией взора.
Иллин прошла из первой комнаты кабинета во вторую, где находилась когда-то то ли переговорная комната, то ли нечто на неё похожее, если судить по обилию помятых и разбросанных бумаг, свечей, разлитых чернил и прочего достояния культурного дроу. Под диваном, незаметная на первый взгляд, но видимая для наклонившейся жрицы, оказалась целая радуга цветов, говорящая о том, что там либо много чего спрятано, либо одна вещь обладает целым набором защищающих её заклинаний, чью ауру Иллин заметила.
По первому приказу Дессин, хотя и не обладал большой силой, отодвинул выпотрошенный диван в сторону, и под ним уже фаворитка нашла то, что искала - тайник в каменной кладке. Поскольку рыться в подобных вещах благородной даме не пристало, то открывал его снова сын жрицы, а разбирать содержимое осталось матери. Размер тайника не превышал по размерам обычный лист пергамента, а в глубину был чуть короче её ладони. Внутри хранились краски непонятного назначения, но обладающие ярко выраженными волшебными свойствами, а так же... контракт. Контракт, написанный на демоническом языке, да еще с указанием имён лиц, что его подписали. Фитрандел Элрил'Гане, знаменитый охотник и владелец магазина "Нежные лапы", и некий Мардар, вероятно, демон, который обязался оказывать услуги по отлову заказанных зверей в обмен на души.
Кто ищет – тот всегда найдёт. Как будто её за руку вела сама богиня, настаивая тщательнее осмотреть дом загадочного охотника. Что ж, теперь у неё на руках есть два имени, а что с ними делать – она придумает. Непременно. Дроу улыбнулась своим мыслям. Обязательно придумает. Это было ценное приобретение, чего уж лукавить, и было бы обидно, если бы им завладел Дуагвирр. Пусть он и маг, но он мужчина, а их судьба не должна баловать. К слову, о «баловать»… Иллин довольно прижмурилась и, отдав груз Дессину, кивнула, сладко улыбаясь.
– Славная работа. Возвращаемся домой.
Завтра с самого утра предстоит много дел, а сейчас ей нужно разобраться с находкой и отдать несколько распоряжений, чтобы не упустить такое чудное здание, подарок Паучьей Королевы их зарождающемуся дому.
Возвратившись домой, Дессина жрица отправила в свои покои, наказав подготовить ей ванну к её приходу, а сама разыскала младшую жрицу Балфрин и, велев ей взять рабов и нескольких солдат и отправляться наводить порядок в новообретённой лавке, направилась к себе. День был недолог, но крайне утомителен…
Хорошенько отдохнув, Иллин поужинала, когда наконец-то пожаловала служанка с полным еды подносом, а затем вернулась к краскам и контракту. Если свойства последнего она примерно знала, то первое было для неё загадкой. Поэтому жрица решила пока что примериться к контракту. Насколько ей было известно, демоны очень любят шутить и исполнять желания в соответствии с собственными представлениями. Достав контракт, девушка решила прежде внимательно его прочитать, надеясь получить какие-то зацепки.
Контракт, заключенный Фитранделом Элрил'Гане с демоном, был достаточно пространным и конкретным, описывая все детали будущих сделок и что в каком случае делать. Очевидно, что тот, кто его составлял, собаку съел на общении с демонами и прочими созданиями с Нижних планов, способными извратить самую, казалось бы, невинную формулировку. Для этого на обратной стороне контракта приводилась трактовка использованных слов, чтобы не было возможности выбора другого смысла. Автором договора приводилась цена, зависящая от силы существа, которое нужно было поймать, и так же шкала этой силы, куда входило несколько параметров. Каждый уровень увеличивал цену в арифметической прогрессии, и так получалось, что если существо первого уровня стоило одну душу, то существо пятого уже обходилось заказчику в пятнадцать. Мардар брал на себя обязанности на охоту на существ вплоть до восьмого уровня, но в случае необходимости мог рассмотреть и варианты более сильных существ, при этом цена росла в тройном размере и успех не гарантировался.
К концу изучения документа в комнату постучали, и Джартил сообщил, что пожелания Иллин на сегодняшний день им исполнены.
Иллин изучала контракт с возрастающим изумлением и, дочитав и откинувшись на спинку кресла, ощутила собственное совершенное удивление. Охотник то ли обладал специальными знаниями, то ли имел опытного хорошего консультанта. И, скорее всего, второе, поскольку жрица не верила в возможность резкого обретения знаний в той области, в которой их быть не должно, и, более того, не верила в настолько умных мужчин, не занимающихся магией в той или иной степени.
– А? А, да, Джартил… войди, – пригласила его жрица, совершенно забывшая, что после ванной не удосужилась одеться. Сделав мысленную ленивую попытку достать до полотенца, то есть прикинув расстояние, девушка поморщилась и добавила, когда маг оказался в её покоях: – Подай мне полотенце.
Не сказать, чтобы она чувствовала себя как-то неловко, будучи перед мужчиной обнаженной, но демонстрировать своё тело считала нужным только любовникам. Те, кто под эту категорию категорически не попадал, обязаны были смотреть в пол. Впрочем, к физическим наказаниям Иллин прибегала редко. Вот ещё, руки марать о недостойное животное.
– Докладывай, – царственно позволила девушка, поднимаясь из кресла. Беседа предполагалось долгой, а Иллин была слишком благодушна на данный момент. И потому позволила Джартилу сесть в кресло, с досадой подумав, что надо будет поставить сюда ещё парочку. Для гостей.
Джартил вошел внутрь покоев младшей дочери матроны и закрыл за собой двери. Смотреть на жрицу без её разрешения можно было разве что до пояса, но как только он увидел, в чем Иллин то не решился поднимать взор выше ступней. Маг он или не маг, а за нарушение неписанных правил полагалось получать плетей, и хорошо, если без яда. Мужчина подал хозяйке комнаты полотенце, а затем с её разрешения занял место в кресле.
- Как я понял из расспросов, дом Ксалтин сейчас на этапе становления власти. Матрона молода, умеет расположить к себе и, как это ни удивительно, не нашел никого, кто бы о ней мог сказать что-то плохое. Любит дорогие и красивые вещи. Говорят так же, что это она наняла убийцу, чтобы избавиться от матери, а потом и от тётки с её дочерями. Убийцей был прошлый патрон дома Ксалтин, Нэйтиндел. Он вместе с предыдущей матроной, Талис, покинул город, оставив матроной Фэйрианн и патроном Даррекиба. Из-за того, что несколько домов слились в один, там сейчас много искусных мастеров клинка и магов, а архимаг города, основавший Фаэр Ку'Эллар, тоже из Ксалтин. В сущности они сейчас контролируют основные точки города, как то все ворота, два крупнейших торговых дома и, включая свой, три крупных двора в Нурадине, где раньше были дома Галдор и Арансаррин. Конкурентов им даже близко не может быть в нынешнем положении. - Высказал всё, что смог узнать, волшебник. - Ах, да. Насчет главы стражи дома Ксалтин, Драйзелла, раньше ходили слухи, что он руководил седьмым домом, манипулируя матроной. И так же в его подчинении банда наёмников Скрещенные клинки.
Девушка нахмурилась, неторопливо завернувшись в полотенце и поправив чуть влажные волосы. Новости были… странные, тревожащие. Иллин чувствовала тревогу, слыша их, и думала, что, верно, не ошиблась: с этим городом что-то не так. И дело вовсе не в войне. Этот город с червоточиной, гнильцой, которая не давала служительнице Лолс покоя.
«Нет, это невозможно, матрона не может подчиняться мужчине», – попыталась успокоить себя Иллин, однако странное чувство в груди осталось. Жрица медленно кивнула, щуря глаза:
– Хорошая работа. Это всё, что тебе удалось узнать? – В голосе прозвучал вопрос, и легко проскользнул металл. Жрица забавлялась от нечего делать, расхаживая по комнате перед магом.
Она помолится и, если богине будет угодно, получит ответ. Впрочем, с этим позже.
Джартил, которому в отличие от Дессина, привычнее было находиться подальше от жриц в силу своей работы, такое отношение каждый раз было как в первый, и он чувствовал, как напрягаются мышцы плеч, спины и затекают руки. Мужчина перебрал в уме всё, что узнал за сегодняшний день, затем сглотнул ком в горле и медленно кивнул.
- Некий Адиз Ксалтин хотел узнать побольше о нашем доме. Уверенный в себе молодой дроу, занимается торговлей достаточно успешно по его словам. - Решил озвучить и имя своего нового знакомого волшебник и поклонился ниже, выражая своё сожалению по поводу того, что не рассказал этого сразу. - Он не является сколько-либо важным членом правящего дома, потому сразу вам о нём не сказал.
Внезапно игра принесла свои плоды. Иллин нахмурилась: значит, какую-то часть информации он решил утаить? Вот значит как? Конечно, информацию она приняла к сведению, но вместо благосклонного кивка фыркнула.
– Вот значит как? – Её мелодичный голос ушёл в кошачье шипение. Жрица нависла над сидящим в кресле магом и отчеканила: – Выкладывай всё. Что важно, а не что нет – я решу сама. Если ты ещё что-то утаил, то даю тебе полминуты над этим подумать и рассказать. И если я узнаю, что ты о чём-то умолчал, то ты получишь сотню плетей на конюшне, как последний раб!
Иллин выпрямилась, умудряясь выглядеть высокомерно в огромном махровом полотенце, и отошла. Уселась на постель и, закинув ногу на ногу, ледяным тоном процедила:
– Я жду. Время пошло.
Как-то Джартилу ощутилось нехорошо, когда жрица вспыхнула яростью. Хотя, это была не смертельная еще ярость, но уже достаточно, чтобы волноваться о своём здоровье. С чего бы ей так взрываться? Вслух спросить опасно, а добавить к тому, что уже рассказал раньше, волшебнику было нечего.
- Простите, госпожа Иллин. - Он опустил голову и постарался говорить как можно более убедительно. - Это действительно было последним, что я узнал за сегодняшний день. Дом Ксалтин разросся и пока мало кто знает его настоящие возможности. Завтра, если вы выделите достаточно средств, я найду тех, кто знает больше, и смогу предоставить вам более подробную информацию. Дельцы подобные Адизу должны знать достаточно о тех, кто ими руководит, и достаточно любить золото, чтобы приватно об этом говорить.
Иллин презрительно фыркнула, показывая, что не очень-то верит его словам.
– У меня к тебе последний вопрос. Не найдешь на него ответа – получишь сто пятьдесят плетей. Солжешь – двести. – Жрица поднялась и, взяв пресловутые краски, поставила на стол перед магом. – Для чего они предназначены?
И, чтобы исключить возможность лжи, Иллин демонстративно прочла молитву богине, а затем вновь уселась преспокойно на своё место, закинув ногу на ногу и хищно следя за Джартилом. Маг мог поклясться свой жизнью, что жрица желала его ошибки, а потому ставила заведомо невыполнимые условия. Причины подобного поведения оставались для него загадкой. Возможно, таким образом она хотела показать свою власть или, что ещё хуже, наказывала за то, что он не сумел распознать какие-то скрытые желания госпожи и выполнить их.
Джартил сглотнул комок в горле, а затем обратил внимание на то, что перед ним поставила Иллин. Нечто подобное он когда-то видел, но, чтобы убедиться в этом окончательно, он прибег к магии, изменяя своё зрение так, чтобы распознать магические ауры, которые могли окружать пузырьки с разноцветными густыми жидкостями. Одна, вторая, третья... всё сходилось, и сердце волшебника забилось от радости быстрее.
- Это краски для нанесения на тело. Действуют, как заклинание, на время увеличивающее силу, реакцию и другие способности. Длится это обычно от пары минут до часа. - Объяснил назначение неизвестно откуда появившихся вещей жрицы. - Если желаете узнать более точно какая для чего, то мне нужно будет спуститься в лабораторию и взять там пару инструментов.
Жрица молча, царственно кивнула, и Джартил поспешил удалиться.
Вернулся волшебник не только с описанием свойств красок, но еще с сообщением о том, что из дома Ксалтин разослали в других дома гонцов, и гонцы эти передали указ матроны-матери Фэйрианн о разрешении других религий в городе.