Анвары - народ, угнетаемый не просто веками, но тысячелетиями. Племена гельтаров - предков Сайофры, Оуэна, Анайрина и Тиган - пришли на эти земли тогда, когда земля была молодой, но здесь уже обитали анвары, они, как гласили их предания, были рождены этим краем - горами, лесами, озерами и полями. Гельтары, оседлавшие лошадей и научившиеся ковать металл, сражались яростно за новую землю, которая могла стать их родиной, ибо свою они уже давно и безвозвратно утратили; не менее яростно отстаивали свое право на свою землю и анвары. Однако металл, лошади, колесо и боги гельтаров оказались сильнее, чем камень, кремний и духи анваров; когда же в дело вступили кеттарийцы с их магией, у исконного народа этих краев не осталось шансов: их оттеснили на далекий север, где всегда хлад, где ночь царит большую часть года и где ядовитых змей, лютых волков и чудищ, переживших во тьме вечной ночи эоны, было куда больше, чем плодородной земли или возможностей прокормить свой народ. Тем не менее они выжили; сила их духа, мощь их ярости и безбрежное желание жить позволили анварам выжить. Кто много думает и говорит - может не успеть подействовать. Кто действует, может поговорить и подумать после того, как все будет сделано - такова житейская мудрость этого сурового народа.
Неудивительным было то, что Шиа и Шенга, две сестры, которые не кровные сестры, прежде всего атаковали тех, кто, как им показалось, представлял собой недвусмысленную угрозу: только такой подход к жизни и позволил их племени жить до сих пор, вопреки времени, недругам и обстоятельствам. И атака обеих сестер оказалась успешной: стрела, выпущенная из лука Шиа, пробила насквозь череп молодого темноволосого мужчины; полетели осколки кости, кровь и лоскутки кожи и волос. Привлекательный когда-то юноша, не издав ни звука, упал лицом вниз, скрыв от солнца свое обезображенное лицо, которое более никогда не будет улыбаться, хмуриться или проявлять иные эмоции, свойственные живым. Молниеносный выпад Шенги сверкнул лезвием меча, отразившим лучи утреннего солнца. Юная анварка изо всей силы ударила стоявшую перед ней женщину в воинском облачении, стараясь не убить, но оглушить: лезвие глухо ударило последнюю в висок, и девушка-воин мешком осела на изумрудную еще траву.
В следующее мгновение лежавшая на самой опушке сухая массивная ветка внезапно стрелой устремилась к тому мужчине, который стоял ближе всего к лесу; тот лишь успел широко раскрыть глаза и вскрикнуть: "Колдовство!!!", и в следующий момент весь воздух из его легких был выбит ударом этого импровизированного снаряда; кто был причиной тому - наши герои не видели, хотя те, кто стоял рядом с Анайрином, слышали его шепот и видели, как он стремительно сплел пальцы в какой-то странный жест буквально за мгновение до того, как ветка, обычная сухая ветка - кто бы мог подумать? - станет причиной смерти одного из тех людей, которые, судя по всему, охраняли ивовое дерево и дремавшую на нем деву. Последний из оставшихся горе-охранников внезапно упал на землю и начал качаться по ней, заливаясь истерических хохотом; мужчина рыдал, задыхаясь от смеха, и хватался за разные участки своего тела, словно некто невидимый и неслышимый начал его агрессивно щекотать.
Тем временем Тиган, заметившая, что та, к кому она обращалась, все еще спала, решила подобраться поближе и стремглав бросилась бежать по направлению к иве. Ее дремлющая собеседница, однако, начала просыпаться, потревоженная истерическим хихиканьем и оглушительным смехом; дева приподняла голову, которая покоилась на ее тонких бледных руках, и сонными глазами осмотрела поляну перед своим деревом. Ее глаза - огромные, миндалевидные, изумрудно-зеленые - внезапно расширились и, резко выдохнув, дева выбросила руку вперед, широко растопырив пальцы.
В это же мгновение Анайрин, Шенга и Сайофра внезапно ощутили, как их веки отяжелели, словно была уже поздняя ночь, а весь день они тяжело трудились; еще пара ударов сердца - и троица опустилась на траву и, свернувшись калачиками, сладко уснула. Оуэн и Шиа тоже ощутили нечто, скользнувшее по грани их сознания, но это скорее напомнило временное головокружение в жаркий летний полдень; мгновение - и все прошло.