Джозеф скорее заполз в столовую, чем зашел. Сегодня у него был почти выходной. «Работа по вызову» - так спасатель Джозеф «Джи Джи» Джефферсон называл свой день, когда ученые уезжали в «безопасную» прогулку, а ему было нужно просто быть готовым к срочному выезду. Именно поэтому, после утреннего моциона, он, проведав свою собаку, и дав ей 20 минут побегать на свежем воздухе, уже в одиночестве брел в столовую. По дороге он не встретил ни Бона, тот был естественно на кухне и занят, ни Саманту, которых более других хотел бы встретить. С Боном они успели стать хорошими товарищами, а Саманта обладала какой-то невероятной притягательностью для Джозефа. Это была его «Анима» как сказал бы психолог, цитируя Карла-Густава.
- Анима, анима анимейтед дед! – гудел себе под нос Джозеф, преодолевая последние метры перед входом в столовую. Долго провозившись с плеером, чтобы остановить его перед следующей песней, он, замер перед дверью, провел, клацая кнопками секунд 10 или 15, и после зашел.
В зале было несколько человек. Лиззи – «милая женщина с глазами побитой собаки» уставилась в свою книгу и читала ее с видом, будто перед нею некролог. Чуть ближе к входу сидели психолог и начальник станции - «делают вид, что говорят о чем-то важном» резюмировал про себя спасатель и решил ни к докторше, ни к деловой парочке не подходить. Ханна о чем-то говорит с Кевином. Кевин конечно милый мальчонка, но какой-то уж сильно «подросток-переросток», а вот Ханна по настоящему «горячая штучка». К ним тоже садиться не хотелось. Обламывать кайф Кевину не хорошо, вдруг что у него получится со связисткой, к тому же Ханна обязательно будет стебать «Джи Джи», а придумывать ловкие ответы, и стебаться в ответ получалось не всегда, да и не хотелось. Оставался столик пилота и штурмана – туда и понесли ноги спасателя. Не гласно это была «его компания». Конечно, это был стереотип и весьма глупый, но 85% жителей планеты свято верили, что «парни с татуировками должны держаться вместе и громить пивные лотки». У «Джи Джи» были татуировки, и хотя он совсем не хотел ничего громить, некоторые считали, что он с Майклом одного поля ягоды. Как то Хьюберт заметил ему, что зря Джозефа взяли в экспедицию, так как одного бандита, он имел в виду Майкла, на базе достаточно. Ну, по крайней мере, Майкл честный парень и Джозеф вполне хорошо с ним уживался. Шон так вообще был молодцом, Джозеф всегда был рад поболтать с пилотом. Иногда во время полета они на пару вместе с ним распевали всякие песенки хором, пока кто-то не просил их заткнуться. Еще до того как сесть на оббитый красной «почти кожей» стул он достаточно громко объявил:
-Всем доброе утро и приятного аппетита! – после сел за столик Шона и Майкла, пожал им руки, и уже тихо, обращаясь к товарищам, сказал: - Мороз и солнце день чудесный, и делать нехера совсем.