Коршун:
Пристрелил крабокатицу, рефлекторно, не задумываясь ни о каких рикошетах - желтый ящик на стене, да и стена сама по себе, окропились жидкими ее внутренностями. Но только не насмерть пристрелил, жива тварь все еще, барахтается. И, хоть в панцире ее дыра теперь здоровенная, думается тебе - не в агонии она бьется.
Товарищи ее за бортом, тоже не дремлют: продолжают оплевывать тебя. Откуда в них столько слюны берется-то? Зажали тебя они, за креслом этим, не пускают наружу.
И радио помалкивает, надежды особенной не внушая.
Павлин:
Приятно стрелять в скафандре - как в видеоигре. Картинка на экране хоть и трехмерная - но не в точности как на самом деле. Очертания противников подсвечиваются, легонько - легко и приятно прицеливаться. Отдачу, опять же, массивный костюм гасит - приятно, в некотором роде.
Облокотилась на железку, стреляешь. По тебе стреляют тоже - в ответ. Рутинная такая картина будней. Паритет наступательного потенциала, опять же. Но недолго суждено было длиться вашей перестрелке: резкая боль пронзает твое левое предплечье, и ты, не в силах сохранять равновесие, опрокидываешься на спину. Падаешь со звуком неприятным, воздух пахнет металлом, рука левая объята огнем.
Обидно.