Все случилось как нельзя лучше. Отвлекшийся на Почтенного Брата шагатель противника ожидаемо пропустил первый выстрел Теля, развернулся было, чтобы ответить на внезапный и болезненный удар... и получил второй, оказавшийся для него роковым. Изуродованная Хаосом машина даже умирала не так, как обычные, ведомые благословенным машинным духом механизмы. Если имперская техника шла на смерть спокойно, с решимостью хладнокровного воина исчезая во взрыве боеукладки, то эта тварь до последнего цеплялась за свое мерзкое подобие жизни. Загребала уцелевшими лапами, издавала полный боли и ярости рев... и даже в свой последний миг стремилась к бессмысленным разрушениям, ломая ни в чем не повинное здание.
- Император с нами!
Раздался чей-то крик - а может, кричал сам Гримм? Об этом сержант не задумывался - во все глаза смотрел, как заканчивает свою жизнь порождение Хаоса, а также Астартес-предатели, что прятались за ним. Впрочем, вскоре на крик пришел ответ - в виде резкого окрика от лейтенанта, напомнившего, что война еще не закончена. И вскоре его слова подтвердились самым поганым образом - в воздухе раздался свист минометных мин.
- Ложись!
Здесь уже в авторстве Гримма не было сомнений, впрочем - кричал далеко не он один. Чай, не зря надрывались в учебках и тренировочных залах корабля. Повинуясь намертво вбитому в головы рефлексу, гвардия залегает, оставляя Астартес возвышаться над ними во весь свой нечеловеческий рост. Не успел Гримм подумать о том, что это не очень практично - как дождь из осколков осыпал ближайшую к нему фигуру в силовой броне, бессильно отскочив от нее. Из груди Гримма сам собой вырвался завистливый присвист - вот что значит Астартес! А им... им оставалось отступать назад - к позициям второй линии, пока враг еще не пристрелялся и не начал класть мины четко по их нынешним координатам. Не дожидаясь, пока прозвучит соответствующий приказ, Гримм весь обратился в слух, пытаясь уловить в разрывах снарядов хоть какую-то закономерность. Конечно, если артиллерией предателей командует кто-то, разбирающийся в военном деле, он не станет выпускать снаряды с промежутками, а будет бить пусть и реже, но непрерывно. Или, на крайний хрен, сделает бы промежутки иррегулярными, не позволяя точно определить удобное время для смены позиции. К сожалению, прислушиваться долго времени не было тоже - никогда не знаешь, с какого залпа враг определит нужное упреждение и подгонит мину прямо тебе под ноги. Поймав, как ему казалось, закономерность, Гримм выкрикнул, упреждая разрыв последней мины в "цепочке".
- Взвод, отступаем ко второй линии!
И первым подорвался с места, едва только отгремели рикошетящие по сторонам осколки.