Айлин
Одна?
Нет. Ты больше никогда не будешь одна. Ни в этом мире, ни за его пеленой. Пустота давно выгорела и истлела. Тишина стала моей плотью. Тьма моим голосом.
Почему ты боишься?
Иди. Смелее. Иди и смотри в их мертвые глаза. Они не тронут тебя. Не посмеют. Шаг за шагом. Прямо к двери.
К какой?
Это же так очевидно. Так просто. Правильная дверь. Правильный выбор.
Иди, иди. Еще один шаг. Не оборачивайся. Слушай только меня.
Еще. Вот так…
Правильная дверь.
Они обе ведут в одну сторону, Айлин. Только за деревянной – свет. А за железной – тьма.
Какой путь ты выберешь?
Тень
Они слегка подрагивали, словно сухие листья на неуловимом ветру. Их рты открылись в немом крике. Лица исказились уродливыми гримасами, застыв. В первый день лета на ярмарках Крельнуса натягивают пестрые шатры. Туда приходят лучшие из уродов со всего мира. Они показывают шоу, от которых захватывает дух. В одном из таких шатров можно встретить восковые фигуры, сделанные столь искусно, что кажется – они смотрят. И, что еще хуже – видят. Заточенные в мертвую оболочку души, которые не в силах ничего сделать. Могут лишь наблюдать.
Как и эти мертвецы.
Константина шла вперед уверенным шагом. Ее спина была гордо выпрямлена, а в глазах горело пламя веры. Пламя Каррума. И если бы кто-то пригляделся сейчас, то, возможно, различил бы едва заметный лавянисто-черный силуэт маленького мальчика, ступающего рядом с ней шаг в шаг. Это было мимолетное видение. Мираж, так быстро сворованный жадной тьмой. Может быть его успела увидеть идущая позади Айлин. И почти наверняка его увидел странный парень в шляпе, что так и остался стоять у кромки тьмы, не решившись сделать шаг.
Это было величественное зрелище. Оно будто задало общую тональность звучания уверенности и решимости, отразившись в гибких и плавных движениях Ариса. Он шел грациозно, будто хищник. Зная, что ни один лишний шаг не будет им сегодня сделан. Ни одно ненужное движение не расчертит этот прелый, застоявшийся и наполненный гнилью воздух.
Айлин было сложнее. Ее длинные юбки путались, сковывая. Так трудно было ступать по кривой плитке пола, не подвернув ни разу ногу. Так тяжело было проходить мимо их застывших восковых лиц, с выпадающими гнилыми стручьями языков. Со свисающими липкими слюнями, окрашенными в давно побледневшую от старости розовую кровь.
Но Он был рядом. Его рука вела, его голос давал сил. Он не позволял сомневаться или ошибиться. Несколько раз зацепил подол ноги неживых и немертвых. Несколько раз резкими порывами дергались их головы, издавая протяжный и противный скрип. Отблескивали свечи в мерцающих пустых глазах. Но ничья клешня так и не ухватила за плечо. Ничьи вонючие зубы так и не впились в кожу. А Он веселился. Смеялся прямо в ухо, восторгаясь их искаженными лицами.
Они почти дошли, когда Реннарт впереди споткнулась о неприметную выбоину в полу. Неловко взмахнув руками, она полетела вперед, машинально и неосознанно ухватившись за первую попавшуюся опору, чтобы не упасть. Опорой оказался один из мертвецов, чья рука не выдержала такого захвата и с громким, протяжным треском отделилась от тела, оставшись Константине на не долгую память. Покойник взвыл, издав булькающий хрип и обдав девушку облаком смертельного зловония. После чего его последняя оставшаяся рука ухватилась за ее шею, крепко сжав.
Ближайшие мертвецы с тупым мычанием направились на помощь собрату.
Гидра
Журчание реки осталось за спиной, провожая заблудшие души мелодичным перезвоном. Она унесла кровь. Она смыла боль. И ярость ветра, разорвавшего человека в защиту своего хозяина.
Промокшая одежда никак не собиралась высыхать. Холод проникал под кожу, вгрызаясь беспощадно в плоть. Согреться можно было только одним способом – идти. Идти вперед и не думать. Не сомневаться. Не оборачиваться.
Постепенно лаз стал шире. Многочисленные каменные наросты образовывали причудливые бочкообразные фигуры. Жилы магических кристаллов все еще проходили сквозь породу, испуская призрачное сияние. Странным образом успокаивая.
Ни единого проблеска света. Ни намека на выход. Но и развилок больше не попадалось.
Спустя бесконечно долгое время, когда и Джека и Райну начала охватывать усталость, наливаясь тяжестью в ногах, они приметили движение. Розовато-серая скрюченная тень мелькнула мимо и скрылась за одним из наростов. Она была размером с ребенка. Большие иссиня-черные блестящие глаза уставились на странников из укрытия. В них тлел страх.