Она пялилась в отражение, не понимая на кого смотрит. Страшные глаза усмешкой смотрели прямо вглубь, запачканный рот исказил лицо. Это была не она. Под ногтями грязь, ногти царапают лоб, отковыривают засохшую кровь. Это кровь. Едкий запах пропитал её всю. Это она. Кристин пустила воду, тихо грохочущий поток наполнил ее ладони, от них полились розовые всполохи, засохшие кусочки растворялись и окрашивали раковину.
Вода холодная, но Кристин этого не чувствует, она отчаянно пытается отмыть лицо. Вода течет по подбородку, по
шее, затекает за футболку, к черту футболку! Кристин рывком снимает её и кидает в раковину, она намокает, надувается пузырями, вода багровеет. Нагнувшись ухом к бурлящему потоку, Кристин поливает волосы, это, кажется, неприятно. Лампа на потолке звенит электричеством. Волосы впитывают воду, тяжелеют, в тоже время становится легко. Шум воды успокаивает.
Дверь закрыта? Она проверяет замок, все в порядке. Приподнявшись, девушка отжимает волосы, розовые потоки ползут по локтям. Еще один взгляд на себя в зеркало, капли стекают вниз, это слезы?
Раковина наполнилась до краев, пригрозив разлиться на пол. Кристин вытащила футболку, отжала и надела ее на себя. Холодно и мокро, так чувствуешь себя гораздо свежее. Вода быстрой воронкой смыла весь страх. Что дальше?
Она пялилась в отражение, понимая, что видит себя, мокрую, холодную. Страшная ночь давит на плечи, на шею, давит на неё, целым миром, ведь мир для нее лишь эта страшная ночь. В памяти пустота, темнота и ничего не видно, только труп на перилах, это страшно. Кристин уверена, что никогда в жизни не видела трупов, искалеченных тел. Боже, это взаправду, это все, происходит с ней. Только Бог сможет её спасти. В этом она тоже уверена.